Поздно просить на завтрак яичницу, если для вас уже отварили сосиски...
Я остановилась у громадных ажурных ворот и достала из сумочки зеркальце. Так и есть, выгляжу хуже некуда: волосы растрепались, тушь осыпалась, губная помада размазалась. А еще мне категорически не идет сарафан в крупный горох.
Ну зачем я пошла на поводу у продавщицы и купила сей шедевр швейного искусства? Ведь великолепно знаю, если девица за прилавком принимается закатывать глаза и восклицать: «Отлично сидит! Непременно берите! Я сделаю вам скидочку», – нужно насторожиться. А уж если откопаешь «потрясающее» летнее платье из хлопка на самой дальней вешалке в преддверии новогоднего праздника, значит, эта шмотка никому до сих пор не понадобилась. Так, может, она и тебе не нужна? Но я повелась на льстивые речи менеджера и схватила сарафанчик.
В примерочной кабинке, где слегка приглушен свет, а зеркало явно стройнит фигуру, вещь смотрелась, как выражается мой коллега Коробков, «убойно». А вот сейчас, когда сарафан наконец-то дождался тридцатиградусной жары, я с тоской констатировала: глупо было наряжаться в ярко-красный ситчик, усеянный круглыми черными кругами диаметром в пятнадцать сантиметров. Я в нем напоминаю лошадь, которая тащит катафалк. Впрочем, нет, скорее уж слона, участвующего в похоронной процессии, не хватает только плюмажа на башке. Мой гардероб небогат, и для эфиопской жары, неожиданно упавшей на Москву, непригоден. Отхватив злополучный сарафан, я решила, что с проблемой с летними платьями покончено. Теплая погода в столице, как правило, бывает недели две, нет нужды обзаводиться сотней футболок. Поэтому сегодня утром мне пришлось выбирать: ехать на службу в отвратительном сарафане, но зато не плавиться от жары или надеть трикотажный костюм, в котором я буду похожа на тетку, просидевшую в сауне, забыв снять шубу, ушанку и валенки. Рассудив, что первый вариант принесет мне меньше неудобств, я храбро поехала на работу, кожей ощущая удивленные взгляды попутчиков.
Первым в коридоре офиса мне встретился Коробков, который моментально задал вопрос:
– Тань, Винни-Пух свинья или кабан?
Я изумилась:
– Прости, не поняла.
– Экая ты... – укорил меня Димон. – Чего сложного я спросил? Просто ответь: Винни-Пух свинья или кабан?
Сколько годков Коробкову, не знает никто. У него лицо человека, который прожил на свете не менее шести десятков лет, но у Димона глаза яркие, как у подростка. К тому же у нашего хакера сленг девятиклассника, одежда рокера, серьга в ухе, из волос сооружен хаер красно-рыжего цвета, а руки, спина, ноги, шея – короче, все открытые взору части тела украшены татуировками на грани приличия. Даже предположить боюсь, какие картинки у Димона там, куда постороннему человеку не заглянуть. По менталитету Коробкову не дашь и двенадцати, но, с другой стороны, он является гениальным компьютерщиком, хакером, которого не остановят никакие пароли, шифры и охранные программы. Если Димон захочет раздобыть код доступа к ядерной кнопке любой страны, будьте уверены – он его раздобудет. Когда я вижу, как ловко и быстро Коробок «нарывает» любую строго секретную информацию, то всегда радуюсь, что ему не приходит в голову использовать свой талант в преступных целях. Хорошо, что Коробок стоит по другую сторону баррикад, то есть ловит тех, кто нарушил закон.
– Эй, Тань, не зависай! – толкнул меня в бок наш компьютерный гений.
– Винни-Пух кабан, – ответила я.
– И почему ты пришла к такому выводу? – ехидно засмеялся Димон.
– Он мальчик, – пожала я плечами. – Насколько помню, в той сказке почти все герои, так сказать, самцы: ослик, кролик, Пятачок, и только одна сова девица.
В воздухе повеяло духами, потом раздалось звонкое цоканье каблуков, и перед нами возникла Марта Карц во всей своей красе. Кто не знает, сообщаю – она дочь олигарха.
