Затянутое низкими облаками небо, казалось, попросту упало на землю. Не было видно границы между ним и стеной густого аномального тумана. Серая хмарь пришла со стороны Разлома и за одну ночь полностью поглотила северную часть полуострова между Западно-Корейским и Старым Восточно-Корейским заливами. Сезон туманов здесь всегда предшествовал сезону тайфунов. Такой порядок существовал уже пятьдесят лет.
Светало, но горизонт еще не просматривался сквозь мутную пелену завесы. Со стороны долины синяя мгла неторопливо наполнялась желтовато-красными оттенками, набирала сок рассвета. Утреннюю тишину привычно нарушало приглушенное эхо отдаленных выстрелов. Но сегодня, вместе с этими раскатами, пространство изредка пронизывал жутковатый скрипящий звук. Он шел из-под земли, будто некий мифический титан сдвигал там пласты пород, пытаясь вырваться на свободу.
Этот мелодичный гул, отдаленно похожий на скрип трущихся друг о друга огромных стальных конструкций, казалось, проникал повсюду. Он змеей вползал в расщелины, заполнял собой пещеры, скреб землю и бока высоких холмов, просачивался под кожу и впивался в струны нервных волокон, готовый вырвать их из тела одним мощным рывком.
Человек в «горке»[1], идущий вверх по склону холма, остановился и нервно передернулся от пробежавших по телу ледяных мурашек. Он опустился на колено и осмотрелся, как будто надеялся среди размытых туманом силуэтов определить источник этого неприятного звука. За спиной у него удобно пристроилась старая добрая СВД, а на ремне, перекинутом через шею, болтался коротыш семейства «калашниковых».
Но, несмотря на этот самодостаточный арсенал, правая ладонь мужчины инстинктивно легла на набедренную кобуру, из которой виднелись рукоять и затыльник приклада, убранного в ствольную коробку. Пальцы человека коснулись кнопки механической защелки, фиксирующей «Каштан»[2] в кобуре.
Ничего необычного в пределах ограниченной погодой видимости заметить не удалось. Лишь в нескольких метрах над вершиной холма причудливым гигантским осьминогом шевелилась едва заметная область ИФП[3], ненасытно всасывая в себя утренний туман. А у основания склона по острым камням тащила свое уродливое аморфное тело пещерная гидра.
На теле мутанта издалека были заметны свисающие лоскуты тканей и огромные рваные шрамы, оставленные разорвавшимися гранатами и минами. И судя по количеству вновь отросших раздвоенных конечностей на местах оторванных старых, существо вдоволь повидало кровавых схваток. Фантастическая живучесть и способность быстро регенерировать дала мутанту еще один весьма неприятный бонус. Существо пережило многое и помнило всю ту адскую боль и страдания, которые остальные организмы смогли бы испытать всего один раз – перед смертью. Испытать и забыть навсегда. Это создание не забыло ничего. И чтобы встретить на полуострове более свирепую и озлобленную тварь, мало быть заслуженным неудачником, нужно стать мастером спорта по лузер-многоборью.
Но сейчас гидра не представляла реальной угрозы для остановившегося на склоне человека. Скорость перемещения мутанта значительно замедляли десятки лишних лап и щупалец, постоянно путающихся между собой.
Сталкер это знал и потому не особо спешил нырнуть в туман и скрыться из поля зрения ползущей твари. Он снял дыхательную маску и осторожно втянул ноздрями утреннюю прохладу. Ничего необычного не унюхав, встал и отправился дальше.
Бродяга прошел по склону десяток-другой шагов и вдруг услышал отчетливый звонкий хлопок выстрела где-то совсем рядом, в тумане. Сталкер буквально подскочил на месте и пулей преодолел последние метры, оставшиеся до вершины. Там он замер и припал к земле, абсолютно не обращая внимания на шевелящуюся над его головой аномальную область. Человек всматривался в туман, пока не заметил в нем какое-то движение.
