Дизайнер обложки Алексей Борисович Козлов
© Алексей Козлов, 2018
© Алексей Борисович Козлов, дизайн обложки, 2018
ISBN 978-5-4493-8499-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Папа Римский:
Он был хорошенький такой!
Всё время шёл вперёд!
Пока не пострадал герой,
Отправившись в поход!
Трагический хор:
Его прибили к палке
Античные весталки.
Папа Римский:
Это был Исус Христос
В белом венчике из роз!
В белом венчике из роз —
Это был Исус Христос!
Хор мальчиков:
Наш Христос – рыбак в Генисарете!
У него большие невода!
Любят его взрослые и дети,
Проходя небесные Врата!
Ангелы:
Исус, Исус
Несёт груз, несёт груз!
Несёт груз, несёт груз
Исус, Исус!
Апостол Павел:
Он идёт к нам с милыми дарами,
С веточкой оливковой в руке!
Мы его все встретим в божьем храме,
С ласковой улыбкой на лице!
Ангелы:
Исус, Исус
Несёт груз, несёт груз!
Несёт груз, несёт груз
Исус, Исус!
Апостол Марк:
У Христа за пазухой тепло нам!
Будто вечный огнь во тьме горит!
Он расскажет правду этим клонам!
Он вампиров мигом просветит!
Ангелы:Исус, Исус
Несёт груз, несёт груз!
Несёт груз, несёт груз
Исус, Исус!
Апостол Пётр:
Наш Христос – рыбак в Генисарете!
У него большие невода!
Любят его взрослые и дети,
Проходя небесные Врата!
Любят его взрослые и дети,
Проходя небесные Врата!
Наш Христос – рыбак в Генисарете…
Наш Христос – рыбак в Генисарете…
Наш Христос – рыбак в Генисарете…
Последствия Общения с Пожилыми Дамами
Если я не доверяю человеку, я не дам ему ни пенни, даже если он принесёт в залог всё Царство Божие.
Морган.
Стоя одной ногой в могиле, Русскому народу следует, наконец-то взглянуть в лицо правде, даже если она трагична.Я встречал одну даму, которая проявляла некоторое понимание того, что быть христианином – стыдно, и часто открыто посмеивалась над церковными маразматиками и абсурдностью их учения. Однако это не мешало ей каждые выходные влачиться на католические песнопения.Она просто боялась попасть в ад, кто его знает, ведь говорят многие, что он есть, может это и правда.Итак, тему этой книги мне подсказала мать моего приятеля – очень пожилая женщина и к тому же – заядлая христианка, ранее просто обалдевавшая от речей господина Виссариона на его посиделках, а ныне находящая неописуемое воскресное успокоение, невиданный душевный покой и радость в рядах малочисленной католической секты, распевающей по воскресным дням псалмы неподалёку от моего дома.По её настоянию из любопытства я как-то зашёл на это действо и увидел человек тридцать худосочных интеллигентов, которые делали пассы по команде своего пресвитера – женщины средних лет и приятного вида. Вернувшись, я рассказал старушке в иронических красках об увиденном зрелище, и она, натянуто улыбаясь, выслушала меня.Моя пожилая знакомая была очень вежлива и умна.«Если ты так не любишь христиан и христианство, то не почему бы тебе не изложить своё видение на страницах новой книги? – холодно спросила она с глубоко скрытой насмешкой, видимой в её глазах, втайне полагая, что я слабоват для такого стрёмного дела, – Ты же пишешь книжки? Напиши и об этом! В конце концов, если твои доводы будут убедительными, кто знает, может быть, тебе удастся то, что никогда не удавалось противникам христианского движения на протяжении многих веков… Может быть, тебе удастся доказать свою правоту хоть одному верующему в Иисуса Христа человеку…» – сказала она.При этом она улыбалась мечтательно и мстительно, должно быть, предвкушая мой неминуемый позор. Конечно, думала она, я никогда не напишу такой книги, кишка тонка, не осмелюсь написать – небезопасно это уже у нас. Да и как можно распутать клубок ниток, который специально запутывали две тысячи лет? А если напишу, считала она, то точно опозорюсь, какую-нибудь цифирь перевру, напортачу с терминологией. А если не опозорюсь, то читать эту книгу никто к тому времени всё равно не будет, потому что христиане в моей стране уже будут безраздельно господствовать и книга такого рода уже никому не будет нужна. Наша дама, конечно, представляла себе борзых адептов христианства, которые становились к тому времени всё агрессивнее, она иронизировала надо мной, а я подумал: «А что, если, и – правда, написать книгу моих раздумий о христианском многовековом умопомрачении, книгу, в которой я расскажу свои соображения без страха и откровенно…»
