Ложь неприятна, но порой правда хуже лжи.
– Простите, – пробормотал Кузя, – Федор Михайлович, я не понял, о чем вы сейчас говорите.
Полный мужчина в джинсах и майке отвернулся к окну.
– Прямо не знаю, с чего начать. Пытаюсь начать, но плохо получается. Впервые общаюсь с детективами, не знаю правил такой беседы.
– Оно одно и простое, – улыбнулся Семен, – рассказывайте нам правду, одну правду, ничего, кроме правды, и только правду.
– Вы, наверное, узнали меня, – пробормотал Федор Михайлович, – из-за телевидения нет мне покоя.
– Я сначала подумала, что вы очень похожи на актера и певца Максима Юркина, – сказала из коридора Марина. – Но тот кудрявый и выглядит моложе. Вы, наверное, его старший брат.
– Нет, – после короткой паузы ответил гость. – Максим Юркин перед вами. Во время разных съемок и концертов я ношу парик, на лицо наношу грим. В жизни не крашусь, хожу без парика, а если сажаю на нос темные очки, никто меня не узнает.
– Если будем работать вместе, то придется заключить договор, – объявил Сеня. – Мы увидим ваш паспорт. Глупо в таком случае пытаться сохранить инкогнито… Что у вас случилось?
– История сложная, – тихо проговорил Юркин, – поэтому пришлось прийти сюда. Ваш контакт подсказал Павел Майоров, сказал: «Название у агентства глупое, "Тюх", но руководит им умный мужик. У конторы хорошая репутация, там строго хранят тайну клиента». Ко мне большой интерес со стороны прессы.
Собачкин тихо кашлянул.
– Мы понимаем, что работать придется с медийным лицом. У вас миллионы подписчиков в соцсетях, сотни тысяч зрителей. Наверное, живете как на минном поле – не туда шагнул, и взрыв. Но мы частные детективы, умеем держать язык за зубами. Если начнем сливать информацию, то кто к нам пойдет?
– Никто, – ответила я вместо певца.
– Точно, – согласился Дегтярев. – Потерять доверие людей можно быстро. В наших интересах помалкивать о том, кто, зачем и когда к нам обращается. Распустим один раз язык, – и к нам перестанут обращаться. Дурная слава быстро и далеко бежит.
– Вы о нас что-нибудь читали в интернете? – поинтересовалась Марина, всунув голову в комнату.
Юркин улыбнулся и сразу стал выглядеть моложе.
– Конечно! Я приехал сюда после изучения отзывов о «Тюх». Название ржачное, но отклики очень-очень хорошие.
– Давайте тогда начнем заново, – предложил Александр Михайлович. – Что привело вас к нам?
Максим почесал ухо.
– Я не изменяю жене. Меня часто приглашают на съемки в сериалах, это принесло мне бешеную популярность. Некоторые женщины так и вешаются на шею. И у меня постоянные гастроли, а они не способствуют верности супруге. Порой мы с Олесей по три-четыре месяца не видимся, но я не из тех, кто кидается на все, что улыбается. Жена это понимает, сцен ревности не закатывает… Не успели мы пожениться, как Леся забеременела, осела дома и родила дочь Веру.
Юркин опять отвернулся к окну и тихо продолжил:
– До шести лет девочка вроде росла нормальным ребенком.
Актер замолчал.
– Вроде? – переспросила я.
– Ну… да, – почти зашептал посетитель. – Когда дети играют в песочнице или просто на площадке, они приносят свои игрушки, и те вмиг считаются общими. Я прав?
– Часто так получается, – кивнул Кузя. – Но не счесть случаев, когда чья-то мать или бабушка полагает, что игрушки, которые притащили чужие дети, – для всех, потому что жадничать некрасиво, делиться надо, а вот игрушка ее внука или сына для остальных ребят неприкосновенна.
– Вере исполнилось семь, когда она начала делать попытки забрать себе чужое, – продолжил Максим. – Мы ее не ругали, просто говорили: «Перед уходом домой вернешь мячик тому, у кого его взяла. Не следует брать чужие вещи. Поиграла – и вернула». Девочка с неохотой подчинялась. Но тогда речь шла о простых пупсах, лопатках, ведерках – о таких вещах, которые разрешают из дома выносить. Но во втором классе дочку пригласили на день рождения подруги. Она вернулась домой с красивой новой дорогой куклой и объявила: «Мне ее подарили!» А спустя несколько дней выяснилось, что Вера просто украла то, что ей очень понравилось.
