Вставать не хотелось. Тело и кровать были будто единым целым, и казалось, что разорвать эти узы не под силу никаким обстоятельствам. Хотелось остановить время и лежать вот так – в тишине и покое, и пусть весь мир подождёт. В тёплой и уютной постели Олег чувствовал себя защищённым от всех невзгод и неурядиц внешнего мира, и это были самые прекрасные часы – когда ты только-только проснулся и на тебя ещё не навалились твои проблемы и воспоминания. Когда ты был свободен от всего и не нужно было никуда идти и о чем-либо беспокоиться. В эти моменты принадлежишь лишь самому себе. И кровать, которая ещё вчера была жёсткой и неудобной, на которой приходилось долго ворочаться, чтобы уснуть, сегодня была комфортным ложем, которое не хотелось покидать. Не хотелось нарушать эту идиллию, погружаться с головой в пучину быта, решать насущные проблемы, вообще ничего не хотелось! Это то самое чувство, когда уже проснулся, но так не хочется открывать глаза, и просто лежать вот так, без всяких ненужных мыслей. Земная сила притяжения не шла ни в какое сравнение с той силой притяжения, которой обладала постель в утренние часы! Но увы, время было беспощадно, оно было никому неподвластно, и его бег неумолимо двигался вперëд и только вперëд, времени было неизвестно движение в каком-либо другом направлении, оно подчинялось своим, неведомым человечеству законам, и людям приходилось мириться с данным фактом и так же двигаться вперёд, шагая в ногу со временем. И означало это только одно – нужно было собрать в кулак силу воли, открыть глаза и высвободившись из плена подушки и одеяла вновь погрузиться с головой в нескончаемую череду вечных бытовых проблем. И, словно подтверждая неумолимый ход времени, ожил будильник на прикроватной тумбочке, оповестив о начале нового дня своим неизменным раздражающим звоном. Олег досадливо хлопнул рукой по тумбочке, словно пытался избавиться от назойливого комара, однако закон подлости сработал на всё свои сто процентов, и звон не прекратился. Утихомирить будильник удалось лишь с третьей попытки, но, к сожалению, вновь наступившая тишина оказалась недолгой – на этот раз еë нарушили позывные "Маяка". "Подмосковные вечера" плавно и окончательно свели на нет утреннюю тишину, Олег поморщился, вздохнул и сделал то, чего старался избежать до последнего – открыл глаза.
"Откройте форточку! Откройте! Не бойтесь свежего воздуха!" – бодрым голосом возвестил диктор. Олег неохотно освободился из тёплого и уютного постельного плена и прошествовав к окну открыл форточку. Вопреки всем ожиданиям по ту сторону окна взору Олега предстала безрадостная картина.
"Вначале ходьба на месте – встаньте прямо, голову не опускать, плечи слегка назад, вдохните, шагом марш! Раз, два, три, четыре! Раз, два, три, четыре! Прямее держитесь, прямее!" – вещал диктор. Музыка была весёлой и настраивала на утреннюю гимнастику, для получения заряда бодрости на весь грядущий день, хотелось дышать полной грудью и радоваться солнцу, однако по небу неспешно ползли тяжёлые хмурые облака, день обещал был серым и мрачным. Вдалеке виднелись трубы местного комбината, которые добавляли картине мрачности своими выбросами, и конечно же вносили посильную лепту в загрязнение окружающей среды. Голос диктора контрастировал с пейзажем каменных джунглей за окном, и потому Олег выключил радиоприёмник, закрыл форточку и прошествовал в ванную.
Холодная вода взбодрила его, окончательно прогнав остатки сна, зеркало отразило лицо без каких-либо изысков красоты, украшенное очками в роговой оправе и покрытое небольшой щетиной. Олег начал обыденный утренний ритуал по избавлению лица от лишней растительности. Привычным уже движением вставил в станок новое лезвие и взбив помазком мыльную пену, начал бриться. Завершив бритьё, Олег почистил зубы, и на этом утренние гигиенические процедуры были благополучно завершены. Облачившись в свой неизменный повседневный костюм серого цвета, Олег прошёл на кухню.
