Первый том «Истории Греции» Джорджа Грота.
Новаторский научный подход: Первый том фундаментального труда Джорджа Грота знаменует собой революционный переворот в историографии Древней Греции. Его ключевой методологический принцип – строгое разделение легендарной и исторической эпох. Грот решительно отвергает романтизированные попытки найти историческую правду в мифах о героях. Вместо этого он предлагает изучать легенды как продукт уникального мировоззрения древних греков, их верований и «исторической веры».
Основное содержание тома: Большая часть первого тома (и всего последующего второго) посвящена подробному анализу легендарного периода греческой истории. Грот не пытается «приподнять завесу» мифа, а, используя знаменитую метафору художника Зевксиса, заявляет: «Завеса и есть картина». Он рассматривает эпические поэмы, в первую очередь «Илиаду» и «Одиссею» Гомера, как главные источники для понимания нравов, общества и религиозных представлений «героического века». Отдельное внимание уделено активному в то время «Вольфовскому спору» о происхождении гомеровских поэм.
Отправная точка истории: В отличие от своих предшественников, Грот начинает повествование о собственно исторической эпохе лишь с первой засвидетельствованной Олимпиады (776 г. до н. э.). Период до этой даты объявляется недоступным для исторического познания из-за отсутствия достоверных источников. Этот скептический подход стал эталоном для последующих поколений историков.
Цель и значение: Грот подчеркивает, что понимание легендарного периода критически важно для изучения последующей политической истории Греции. Без знания эпических традиций и религиозных представлений многие события и общественные реакции классической эпохи (например, дело об осквернении герм в Афинах) останутся непонятными для читателя.
Целевая аудитория: Том адресован как широкой образованной публике, так и профессиональным историкам. Грот стремится представить не просто хронологическое изложение событий, но всестороннюю картину греческого мира, основанную на строгом критическом анализе источников.
Таким образом, первый том закладывает философские и методологические основы всего грандиозного труда, провозглашая новые, современные стандарты исторического исследования, актуальные и по сей день.
Первая мысль об этой истории возникла много лет назад, в то время, когда древняя Эллада была известна английской публике преимущественно по трудам Митфорда. Моей целью при написании было исправить ошибочные факты, содержащиеся в его работе, а также представить явления греческого мира с более справедливой и всеобъемлющей точки зрения. Однако в то время у меня не было достаточно досуга для осуществления столь масштабного литературного замысла, и лишь в последние три-четыре года я смог посвятить этой работе непрерывный и исключительный труд, без которого, хотя можно осветить отдельные вопросы, невозможно достойно изложить сложную тему для широкой публики.
Между тем состояние английской литературы, касающейся древней Эллады, изменилось в нескольких отношениях. Если бы «История Греции» моего давнего друга доктора Тирлуолла появилась на несколько лет раньше, я, вероятно, никогда не задумал бы эту работу; во всяком случае, я не был бы побужден к ней теми недостатками, которые я ощущал и сожалел у Митфорда. Сравнение этих двух авторов служит ярким доказательством прогресса в понимании древнего мира, достигнутого за последнее поколение. Изучив те же источники, что и доктор Тирлуолл, я лучше других могу свидетельствовать о знаниях, проницательности и беспристрастности, пронизывающих его превосходный труд. И мне тем более важно выразить это мнение, поскольку в дальнейшем мне придется чаще указывать на расхождения с ним, чем на совпадения.
