Уже давно стал аксиомой вывод о важности в военной истории роли личности руководителя масштаба высших и центральных органов военного управления. Военачальникам высокого ранга, о которых пойдет речь в представляемой читателю книге, было доверено командовать отечественной артиллерией, а с 1960 года и ракетными войсками[1]. По должностному положению объективно им было не дано иного, кроме как быть патриотом рода войск, носителями его духа, традиций и профессиональной культуры. Без этих качеств трудно представить плодотворную и успешную деятельность военачальника по развитию артиллерии и ракетных войск. Этот вывод подтвержден практикой.
Существовала и обратная связь: назначение на должность руководителя рода войск нередко накладывало глубокий отпечаток на личность самого военачальника, расширяя его кругозор и перспективы профессионального роста. За редким исключением так оно и было. Великий русский поэт А.С. Пушкин, глубоко интересовавшийся историей, писал в 1824 году: «Никакое открытие не заслуживает столь великого внимания сколь артиллерия: послужив преградой варварам в опустошении земель, она имела влияние на самый дух народов, преобразовала военное искусство, сделала войны не столь продолжительными – следственно и гибельными, и в скором времени, решая битвы и судьбу престолов, представит европейцам все преимущества перед прочими народами».
Длительное время артиллерия рассматривалась как вспомогательный род оружия, хотя уже Пётр Великий в начале ХVIII века назвал ее «решительницей победы», а генерал-фельдмаршал А.В. Суворов в конце этого столетия утверждал, что «артиллерийский огонь открывает победу». На рубеже ХIХ–ХХ веков военные специалисты России и за рубежом сделали вывод о возможности решения тактических задач только одной артиллерией. Мысль о возможности такого вклада рода войск в исход боевых действий, очевидно, впервые возникла в ходе русско-турецкой войны 1877–1878 годов, когда огонь русской артиллерии заставлял гарнизоны крепостей противника выбрасывать белый флаг. Позднее, в годы первой мировой войны, могущество артиллерийского огня настолько поразило военных теоретиков и практиков, что пехоте вновь отвели роль только «занимать то, что завоевано артиллерией».
Эта идея завышала возможности рода войск. Поэтому, начиная с 1918 года, в тактике артиллерии стала проводиться новая идея – нейтрализации, то есть обезвреживания неприятельских орудий, пулеметов, ружей массовым огнем, вызывающим и моральный надлом в войсках противника.
В период между двумя мировыми войнами под влиянием развития авиации и танковых войск былой пиетет перед артиллерией в военном искусстве стал исчезать. Артиллерию, бывало, даже считали устаревшим родом оружия. Этой оценки придерживались и некоторые военные специалисты Красной Армии в ходе дискуссии о соотношении и роли родов войск в бою. Однако большинство из них исходили из идеи значимости взаимодействия в общевойсковом бою, наиболее полного использования боевого потенциала всех родов войск.
Этой точки зрения отнюдь не противоречила высокая оценка артиллерии главой Советского государства И.В. Сталиным по итогам Советско-финляндской войны 1939–1940 годов, когда он заявил, что артиллерия – бог войны. Великая Отечественная война подтвердила его образную оценку. С началом агрессии гитлеровской Германии против СССР род войск вышел на уровень решения оперативно-тактических задач в обороне, а в ходе контрнаступления советских войск под Сталинградом в 1942–1943 годах – и в наступлении.
