Автор долго размышлял, как построить эти беседы, чтобы его собеседник, будь он христианин, мусульманин или атеист, не подумал бы тотчас, что его просят расстаться со своими убеждениями, но задумался бы над вещами, которые кажутся ему само собой разумеющимися.
Замысел этих бесед – все тот же: показать на подлинном историческом материале, что во взаимной истории мусульман и христиан собственно религиозные разногласия играли несравненно меньшую роль, чем человеческие пристрастия, предубеждения, политическое чванство и отсутствие интереса к тому, чем живет и дышит твой сосед.
В любом диалоге, особенно межрелигиозном, важнее всего задумчивая тишина между аргументами.
Замысел этих бесед пришел к автору не за письменным столом, а на высоком берегу реки Волхов, на травяном пригорке возле храма Иоанна Предтечи в Старой Ладоге. Здесь, у церкви с ее зелеными луковками, полноводный Волхов делает широкую и плавную дугу, и виден с этой церковной высоты не только противоположный, поросший густыми рощами правый берег, но и стоящие в отдалении варяжские курганы левобережья, в одном из которых, по преданию, похоронен вещий Олег.
В тот ясный июльский день, проводив своих друзей в храм, где началась служба, я остался ждать их над Волховом.
Тут, на досуге размышляя о связях языческой Старой Ладоги с древним Булгаром на Волге, я и понял, что разговор о древнем российском исламе хорошо бы начать именно так – в ожидании друзей из храма Иоанна Предтечи, кораническое имя которого, пророк Яхья, свято и для мусульман; на высоком берегу реки, во все века соединявшей два мира, но уже почти и позабывшей об этом в своем задумчивом и мощном стремлении из прошлого и будущее.
Удивительным может показаться, что ислам в своих основах нигде не притязает на обладание монополией на Божественную истину, причем именно потому, что был явлен, как убеждены в том мусульмане, в подтверждение истинности прежних Божественных откровений. Это становится ясно уже при первом знакомстве с основами ислама, среди пяти столпов веры которого содержится непререкаемая обязанность верить во все Божественные писания и всех пророков человечества:
«Истинно, те, которые не веруют в Аллаха и Посланников Его, и хотят делать различие между Аллахом и Посланниками Его и говорят: «Мы верим в одних и не верим в других», и желают избрать средний путь, – такие суть истинные неверные, и Мы уготовали для неверных позорное наказание. Что же касается тех, которые веруют в Аллаха и во всех Посланников Его, и не делают различия между ними, таким не замедлит Он даровать награду их, и Аллах Всепрощающ и Милосерд». (4:151–153)
Таким образом, поскольку само имя «мусульмане» означает «покорные истинной Воле Бога», то мусульманин не имеет права забывать, что эта Воля выражалась через всех пророков человечества, то есть, в частности, через Авраама, Моисея, Иисуса и Святого Пророка Мухаммада, да пребывает благословение Аллаха над всеми ними.
Удивительным для многих может явиться и то, что мусульмане верят не просто в пророка Ису, но именно в Иисуса Христа, то есть, в Мессию Иисуса, поскольку Христос по-гречески как раз и значит «мессия».
Из вышесказанного можно сделать хотя бы один принципиальный для нашего поиска духовной общности вывод. Как ни парадоксально это звучит, у мусульман с христианами гораздо больше общего, чем у христиан с мусульманами. В этом парадоксе главным образом и заключается суть взаимоотношений ислама и христианства на протяжение их общей истории.
Наверное, самое основное несогласие ислама с христианами состоит в том, что, по мнению мусульман, в историческом христианстве Иисусу приписано то, о чем он не только не говорил, что даже и не думал. Вот что говорит об этом Коран:
