Хорошо помню то совещание, на котором моя начальница предложила мне стать менеджером.
Это было так же неожиданно, как выйти на обычную пробежку и наткнуться на пиратский сундук. «Ого, ничего себе!» – подумала я.
Мы сидели в конференц-зале за большим столом по диагонали друг от друга. «Наша команда растет, – объясняла мне начальница. – Нам нужен еще один менеджер, а вы хорошо ладите со всеми. Что вы об этом думаете?»
Мне было двадцать пять, и я работала в стартапе. Все, что я знала о менеджменте, можно было уместить в два слова: совещания и ПРОДВИЖЕНИЕ. Я имею в виду, что это было продвижением, не так ли? Каждый понимает, что этот разговор был эквивалентом первой встречи Гарри Поттера с Хагридом темной ненастной ночью, и это стало первым шагом в его исполненной приключений головокружительной карьере. От такого рода предложений не отказываются.
Поэтому я сказала «да».
И только выйдя из комнаты, я задумалась о деталях того, что было сказано. Я хорошо лажу со всеми. Ясно, что для менеджмента нужно что-то большее. Но насколько большее? Мне предстояло это выяснить.
* * *
Еще я вспоминаю первое совещание с моим подчиненным.
Я опоздала минут на пять, вся запыхавшаяся и расстроенная своим опозданием. «Ужасное начало», – подумала я. Через застекленную дверь конференц-зала, того самого, где состоялось мое знаменательное назначение, я видела, как он сидел за столом, приклеившись взглядом к своему телефону. Еще вчера мы оба были дизайнерами в одной команде, сидели в соседних отсеках и работали над своими проектами, постоянно обмениваясь мнениями через проход. Теперь я стала его начальницей.
«Я не нервничаю, – уговаривала я себя. – Мы отлично потолкуем». О чем? Я еще не знала. Просто хотела, чтобы наше общение оставалось дружеским, таким, каким оно было вчера и позавчера. Если ему и не очень нравится то, что теперь я его начальница, я, по крайней мере, хотела, чтобы он относился к этому как к должному.
Я не нервничаю.
Я вошла. Он оторвал взгляд от телефона, и я никогда не забуду выражение его лица. Эдакая угрюмость подростка, который вынужден идти к своей кузине на ее десятый день рождения, оформленный в стиле покемонов.
«Привет, – сказала я, пытаясь говорить спокойным голосом. – Над чем ты сейчас работаешь?»
Гримаса скуки на его лице лишь усилилась. Я почувствовала горячий прилив крови, на лице выступил пот.
Как дизайнер, я ни в чем не была лучше этого человека. Я не была умнее его, и опыта у меня было не больше. Выражения его лица было достаточно, чтобы у меня пропала всякая надежда на то, что он как должное примет тот факт, что я теперь его начальница. Посыл был настолько очевиден, словно был написан на его лице черной краской: «Ты понятия не имеешь о том, чем занимаешься».
В тот момент я считала, что он был абсолютно прав.
* * *
Путь, который привел меня на пост менеджера команды дизайнеров компании Facebook, был во всех отношениях неправдоподобным. Я росла на тесных улочках Шанхая, затем в сырых пригородах Хьюстона. Иммигрантка, не имевшая понятия о величии «Звездных войн», Майкла Джексона и блокбастера «Инопланетянин», в детстве я не раз слышала термин «Кремниевая долина», но воспринимала его слишком буквально. Я представляла себе спрятавшуюся между двух горных гряд цепочку фабрик, которые штампуют кремниевые чипы, словно шоколадные батончики. И если бы меня спросили в то время, чем занимаются дизайнеры, я бы сказала: «Шьют красивую одежду».
