Из грязи в князи

Издревле было двенадцать богов. Каждый от своей сущности.

Первые четыре от стихий в этот мир были приведены: Земля, Огонь, Воздух и Вода – их суть.

Вторые четверо были составляющие из стихий: Камень, Лёд, Природу и Эфир познали они.

Существовали ещё четыре Дороги, силы дающие богам молодым: Светлая, Тёмная, Серая дорога им в путь. Так же познали они дорогу, силу берущую из Перехода. Имя ей – некромантия.

И был Конструктор – Отец Двенадцати богов. Он следил за балансом и держал детей в гармонии. Под руководством Единого создали Великие мир. А как пришло время взросления чад своих, так покинул Создатель молодой мир, наделив Равных своей силой и наказав жить в гармонии и порядке.

Но едва Конструктор ушёл создавать другие миры, как дети стали забывать наставления Прародителя. И запылал мир, получив название Варленд – «земля войн». Ибо не было времени, чтобы не проливалась на ней кровь рас сотворённых.

Народы воевали за наследие, почитая молодых богов.

На том и стоял Варленд.

…И каждый из Первых учил нас своей сущности.

И возвели мы двенадцать Академий

и одну Единую, вобравшую в себя

всю силу двенадцати.

Хроники Варленда

Полуденное солнце кусало голые плечи, щипало шею. Лёгкий ветер бегал по коротким и чёрным, как северная ночь Ягудии, локонам малолетнего Андрена. Изумрудные глаза подростка цепко следили за движениями оппонента. Рёбра разрывало от тревожного сердца. Лёгким катастрофически не хватало воздуха. Биться на мечах с рослым, здоровым мужиком было не под силу двенадцатилетнему пареньку.

Как же он устал каждый день доказывать право на жизнь в деревне, даже не отмеченной на карте Империи. Как остро не хватало сил на ещё один замах мечом.

Запястье больно выламывало от каждого удара. Приходилось всё больше уклоняться. Кусок металла в руке, называемый по насмешке «клинком», не позволял этого сделать с нормальной скоростью. Хотелось его выбросить и сбежать. Но нельзя… Чувство собственного бессилия давило паренька к земле, забирало последние силы и погружало в отчаяние.

Андрен был на грани срыва. Слёзы едва удерживались в больших, ясных зелёных глазах. Подросток терпел, сколько мог. Только так можно было избежать порки и удара в лицо от отчима вместо ужина.

– Тебе уже двенадцать, выродок. Двенадцать! А ты до сих пор не можешь владеть мечом хотя бы на уровне жалкого крестьянина! Видят боги, ты ничтожный боец! – Кричал Рэджи, брызжа слюной.

Мальчик молчал, стиснув зубы. Лучше терпеть. Не обращать внимания на поток грязи, который вновь и вновь лился из смрадных уст человека, которого нельзя было назвать родным даже в страшном сне.

Тяжелые, колкие слова сыпались на Андрена без конца и края, убивая всю уверенность в собственных силах. Десятник Рэджи Головань в довершении слов как всегда доказал свою непогрешимую уверенность мощным рубящим ударом. Мальца отбросило в траву. Меч так и вовсе улетел на несколько шагов, воткнувшись остриём в землю.

Рыжеволосый деспот навис над пацаном и заржал на зависть всем коням. Отставной служивый легионер в последнее время каждый вечер развлекался подобными показательными боями, теша самолюбие. Никто на деревне ему был не указ. Всех здоровых мужиков последний императорский приказ забрал на новый призыв.

Границы не спокойны.

Даже для своих малых лет Андрен хорошо понимал, что никого другого Рэджи победить был просто не в состоянии, даже если противнику завязать руки. А на войне «Сожжённого города[1]» он стал десятником по нелепой ошибке или… непроходимой глупости сотника. Выжить там уже означало получить звание. Но ведь выживают, и трусы, и дезертиры.