Коктейль «Cеренада»
Апельсиновый сироп – 20 мл.
Ванильный сироп – 20 мл.
Гранатовый сок – 100 мл.
Газированная вода – 100 мл.
Ломтики апельсина.
Смешиваем ингредиенты, украшаем ломтиками апельсина.
Приснилась мне юность отпетая,
приятели – мусор эпохи,
и юная дева, одетая
в одни лишь любовные вздохи.
Игорь Губерман
Душно. Воздух в комнате буквально сперт, стоит и не движется, несмотря на открытое настежь окно, и оттого, наверное, мне не спится. Приподнявшись в постели, я с осторожностью повернулся на другой бок. Диван, несмотря на все мои старания, все же противно скрипнул, однако дыхание моей супруги, спящей рядом, оставалось по-прежнему ровным и спокойным. Я осторожно сполз с дивана и в этот самый момент в прихожей негромко зазвонил телефон. Он прозвенел всего один раз и на втором звонке оборвался. Чей-то случайный, ошибочный звонок? Я сморщился словно от зубной боли, затем посмотрел на жену, но и на этот раз она не шелохнулась и не сбилась с дыхания. И лишь выйдя на кухню и залпом выпив кружку прохладной воды из холодильника, я понял, что это был не случайный, а наш с Кондратом условный, то есть кодовый звонок! Один – плюс. Целый звонок и на втором обрывается. Это означало, что я срочно нужен моему товарищу Кондрату, то есть мне надлежит в течение десяти ближайших минут быть во дворе около дома. А на часах без двадцати минут двенадцать.
Сняв со стула брюки и рубашку, я на цыпочках вышел в коридор и, не включая света, стал торопливо одеваться, недоумевая, зачем в такое позднее время мог ему понадобиться. Заметив на тумбочке рядом с телефоном пачку «Мальборо», я сунул её в карман, следом спички, обулся, затем вышел за дверь и, тихо затворив ее за собой, запер на ключ.
Спустившись вниз и обойдя вокруг дома, я подошел к бетонной коробке автобусной остановки. Все вокруг – небо, земля, окружающие меня здания микрорайона, – сливается в темные полутона. Пустынное в этот час шоссе едва отличимой на общем фоне серой лентой лежит передо мной, окаймленное с обеих сторон невысокими деревьями.
Я присел на деревянную скамеечку внутри остановки. В ожидании прошло несколько томительных минут, затем я заметил свет фар едущей по дороге машины, они на добрую сотню метров освещали впереди себя шоссе, вырывая из темноты поочередно дома, деревья, фонарные столбы. Я вышел на дорогу и призывно помахал рукой. Машина, приблизившись, резко затормозила, съехала на обочину, при этом ее слегка занесло на придорожной пыли. Наконец она остановилась, фары погасли, и тишина, окружавшая меня еще несколько мгновений назад, взорвалась громкими голосами, доносившимися изнутри автомобиля.
Конечно же, это были наши!
Передо мной была гастрольная машина нашей компании – до предела раздолбанный желто-песочного цвета «жигуль-03», принадлежащий Игорю по кличке Жердь, который сидел за рулем, рядом с ним находился Кондрат, оба – мои лучшие друзья.
– Ну что, Савва, ты не удивился, что я так поздно позвонил? – спросил меня Кондрат, осторожно выбираясь со своего места. Это у него из-за высокого роста получается не слишком ловко.
– А вот наконец и наш дружбан Савва, – кузнечиком выпрыгнув из водительского сидения и подбегая ко мне, громко кричит Игорь, перебивая товарища, – стоит, бедняга, ожидая нас, и уже просто помирает со скуки.
Игорь в порыве дружеских чувств со всего маху хлопает меня по плечу – заметно, что он здорово навеселе. Мы обнимаемся, затем жмем друг другу руки, смеемся, спрашиваем о новостях. На заднем сиденье, как я уже заметил, сидят три незнакомые мне девушки, их трудноразличимые в неверном свете луны лица то и дело мелькают в проеме открытого окна, и я с интересом на них поглядываю. Судя по переливистому смеху и громким восклицаниям, они тоже изрядно выпивши. В какое-то мгновение Кондрат берёт меня за руку, отводит в сторону и шепчет:
