Звук разбивающегося дорогого фарфора
оглушил огромный особняк, когда эмоции вскипели в невысокой
светловолосой девушке. Всегда уравновешенная и серьезная, она
замахнулась и изо всех своих сил бросила на пол тарелку, что
уносила со стола. Она просто больше не могла молча терпеть.
Ситуация вышла из-под контроля, не позволяя более сдерживать в себе
многочисленные обиды и взаимные претензии.
- Юля, ты сошла с ума? – взорвался
высокий мужчина, подбегая к девушке.
Она вздрогнула, когда он схватил её
за плечо и резко дернул на себя. Девушка честно пыталась
сопротивляться, но Сергей был намного сильнее неё поэтому, даже не
прилагая особых усилий, обернул ладонь вокруг тонкой талии и
перенес её на свободный от осколков пол. Как только босоногая
девушка оказалась в безопасности, он резко отпустил её и отошел на
несколько шагов, словно одно прикосновение к ней раздражало его.
Она вздрогнула, уловив на себе взгляд его пронзительных синих глаз,
глядящих с практически физически ощутимой ненавистью. Юля знала,
что иногда этого мужчину стоит бояться. Она видела, на что он
способен в гневе.
Да, он пугал её, но она скорее
собственноручно совершит харакири, чем признается ему в этом и
покажется слабой. Хватит, время унесло тот период её жизни, когда
она могла позволить себе слабости.
- Это я сошла с ума, Сережа? Я? –
закричала она, впиваясь ногтями в собственные ладони, чтобы
удержать себя от порчи ещё чего-то ценного, чего полным-полно было
в этом особняке, который она должна была считать домом. – Ты
обещал, что этого не будет. Что до этого не дойдет! Ты даже не
спросил, согласна ли я... Просто принял его приказ!
Мужчина рыкнул, поскольку ссоры с
этой женщиной всегда доводили его до белого каления. Она словно
знала тайный код к его мозгу и, не стесняясь, из раза в раз его
подрывала. Но, что трогало его сильнее её саркастичного тона и
показной самостоятельности, это обвинение в зеленых глазах той,
которая абсолютно не имела на этого прав. Не ей обвинять его в
чем-то! Сергей половину своей жизни провел, стараясь сделать её
жизнь легче и краше.
- Я не обязан спрашивать твоего
разрешения относительного этой стороны нашего бытия, милая жёнушка,
- выплюнул он последнее слово так, словно это было худшее в мире
ругательство, но она даже не отреагировала на его укол. К этому она
привыкла. В этом аду она жила последние три года. – Ты должна быть
на моей стороне. Муж и жена – одна сатана, так говорят же.
Юля закусила губу, чтобы удержать
рвавшиеся наружу резкие слова. Такие перепалки случались с ними
довольно часто, поэтому она знала, что сейчас с ним разговаривать
бессмысленно. Он не поймет, не услышит её доводов. А может и
услышит, но проигнорирует, ведь Сергей Метельский не слушал никого,
кроме себя и своего нового шефа.
Губы девушки дрогнули от грустной
улыбки, в отчаянной попытке сдержать заполняющие глаза слезы.
Вместо дальнейших разговоров, она
подхватила края своего платья и одним махом стянула его через
голову, оставаясь перед мужем в одном белье. Забравшись на кухонный
стол и отклонившись назад на руки, она широко раздвинула ноги,
чтобы не осталось сомнений, к чему все это шоу.
- Давай, раз ты все решил и не
оставил мне выбора, - безразлично выплюнула она, уверенно глядя в
его глаза. – Ему нужен наследник, тебе нужен наследник. Вперед! Кто
я такая, чтобы мешать вашим грандиозным планам?
Мужчина замер не в силах отвести
взгляда от мягких изгибов и белоснежной кожи. Она сама не
осознавала, по какому тонкому льду сейчас пробегала, проверяя на
прочность его выдержку. Слишком давно он не видел её полуобнаженной
в такой близости. От желания его собственное тело свело судорогой и
мужчине пришлось до боли сжать кулаки, чтобы заставить собственные
конечности не тянуться к столь желанной особе. Он вновь и вновь
впивался взглядом в красивую полную грудь в окружении черного
атласного белья без кружев. Она не любила кружева за помпезность и
излишнюю пошлость, как однажды сама ему сказала, но, разрази его
гром на месте, если она не была самым сексуальным и
умопомрачительным существом, что он видел в своей жизни. Глупая,
она никогда не понимала, что делала с ним. Как влияла на него,
задевая словами и действиями главные струны его души. Вот и сейчас,
один вид её тела заставил все мысли ускользнуть из его головы. Он
не видел ничего, кроме неё. Крошечные ступни, изящные ноги,
раздвинутые широко. Его взгляд скользнул к тонкой талии, пупку, где
все еще оставался след от пирсинга, который она сделала еще в
четырнадцать, но уже более шести лет не носила серьгу. Голубые
глаза мужчины жадно поглощали её кожу сантиметр за сантиметром,
пока в голове клубком струилось одно желание: сорваться с места и
взять то, что так отчаянно предлагают. То, чего он уже давно хотел
сильнее всего на свете и не мог получить. Глаза скользили к груди,
несомненно, главному достоинству её тела, которой она так
стеснялась раньше. Он мог долго и во всех пошлых подробностях
рассказывать ей, сколько грязных и будоражащих мыслей у него было
за всю его жизнь об этой части её тела, но знал, что она не поймет.
Не так он её воспитывал, чтобы позволять слушать о себе пошлости.
Он уже почти сделал шаг, когда взгляд упал на бледное лицо. Его
словно ударило разрядом тока. Некогда теплые зеленые глаза смотрели
на него с такой болью и ненавистью, что он едва не захлебнулся от
горечи, что от них исходила.
