Аркад всегда знал, что в один дивный день он сможет уйти, не оглянувшись, и жить дальше так, как он хочет. И это не было лишь мечтой, он просто видел, что однажды такое время настанет. Вот только когда, он не знал.
А сегодня он понял, что очень близок к этому дню, несмотря на какое-то несуразное чувство опасности, исходящее из его прошлого. Поэтому, вместо традиционного пребывания на совещании у Верховного Круга, проводимого им вот уже семь сотен лет каждую среду, он предпочёл погрузиться в глубокую медитацию и попытаться понять, откуда исходит угроза шаткому миру сегодня.
Выйдя утром из спальни в своей неизменной белоснежной рубахе без единого шва и таких же портах до середины голени, он чуть не столкнулся лоб в лоб со своим старшим помощником, который служил у него на постоянной основе почти что три века. Взъерошенный, с ошарашенными глазами, с расстёгнутым воротом, без пиджака и пояса в своих вечно растянутых брюках, он подлетел к Аркаду с одним лишь коротким вопросом:
– Когда?!
Аркад рассмеялся и похлопал его по плечу, огибая и проходя в приёмную. Взяв с барной стойки бокал и графин с очищенным соком киви, он приземлился на один из семи диванов, расположенных между арками коридоров, ведущих в другие чории, высокой быстрой струёй налил себе треть бокала, поставил бутыль на стеклянный овальный столик перед собой, и медленно отпил глоток любимого с детства напитка.
– Силы и равновесия, Лэм, – проговорил он, сияя улыбкой. – Крида тебя впустила, я правильно понимаю?
Названный Лэмом помощник, закатывая глаза и судорожно приглаживая густую короткую чёрную гриву, рухнул на тот же диван, что и Аркад. Притянув себе в руку стакан с барной стойки, он наполнил его до половины какой-то янтарной жидкостью (отчего нефелим рассмеялся ещё раз), выдохнул и рывком влил в себя почти полностью, оставив лишь несколько капель на дне.
– Значит, ещё не нашёл, – Лэм искоса посмотрел на Аркада, наполнил бокал второй порцией и взболтнул жидкость плавно по кругу. – Когда ты отправил мне сообщение, что не пойдёшь на Совет, я подумал, что всё. Или мир завтра рухнет, или ставленник вместо тебя придёт, или нашлась пинэйра.
Аркад поморщился при последнем употреблённом помощником слове, будто тот дал ему уксус понюхать. Сделав ещё глоток сока, он приобнял своего сослуживца и мечтательно посмотрел сквозь окно.
В небесах, на уровне дома Аркада, парил каменный остров, покрытый густыми джунглями. Между ним и спелеем текла воздушная речка Мальтира, чьи воды взвесью зависли в воздушном пространстве и преломляли свет столь причудливо, что вторым её именем стало прозвище Радужный мост. С удивлением и восторгом взирал на неё некогда юный горгал1, и поклялся, что будет жить только подле неё. Не меньше пяти веков кануло в прошлое, пока он исполнил зарок.
– Пинэйра – упрощённое слово, – заговорил он, потягивая свой сок. – Тоже самое, что назвать меня руководителем для Совета. Или тебя – распорядителем дел.
– Но она-то в прямом смысле слова должна будет стать осью воздействий! – возразил ему Лэм, бурно жестикулируя и чуть не выплёскивая из стакана остатки его содержимого.
– Но что это значит, ты понимаешь? – пристально посмотрел на него резко сосредоточившийся Аркад. – Она станет причиной смещения центра всего – миров, средоточия наших излучий2, основы статов и управления… и всё это лишь потому, что она – это Она, и таких, кроме неё, в этой Вселенной быть не должно.
Лэм печально вздохнул.
– Всё равно не понимаю, как ты можешь… вот так, – проговорил он, снова наполнив бокал, через какое-то время. – Ведь когда-то всё было иначе, их было больше…
– И к чему это их привело? – усмехнулся Аркад, опрокидывая остаток жидкости резко в себя, и не поморщившись. – Впрочем, всё ещё может вернуться на круги своя, ведь и этот виток событий, возможно, ещё не запущен.
