Глава 1
Никак не могла попасть ключом в дверь, руки дрожали. Пришлось
поставить тяжёлые сумки и только тогда, наконец, открыла замок.
Первый шаг на порог и сердце пронзила тревожная молния: что то не
так.
– Андрей?
В ответ тишина, в воздухе клубами собиралась беда.
Зашла в ванну вымыть руки, подняла глаза и … зависла. На зеркале
чужой помадой было нарисовано сердечко. Ярко-красное, хищное, злое
– оно отравой растеклось по стеклу.
Сердце камнем ухнуло вниз, под коленями стало пусто. В отчаянном
желании остановить беду я закрыла глаза, схватилась руками за
раковину. Карусель жестоких догадок в голове хором выкрикивали:
сюрпри-и-и-з! Чужая баба оставил тебе послание.
Это не сюрприз, это выстрел навылет и он пробил дыру у меня в
сердце!
Влетела в кухню, автоматически схватила чайник криво стоящий на
плите… Руку отдёрнула как от удара током. Чайник был горячим!
Провела глазами по кухне и до меня дошло, что встревожило с порога:
запах. Чужой, сладковато-цветочный запах.
В раковине пусто, чайник горячий, запах посторонней женщины…
Рывком открыла посудомойку. Как завороженная смотрела на две чашки.
Достала обе. На одной следы ярко-красной помады. Я рухнула на стул,
уставилась на алое пятно жирным смазанным контуром пометившим
чашку.
Я продолжала изводить себя размышлениями: та, с кем мой муж пил
кофе была тут совсем недавно. Получается, мы разминулись. Приехать
от мамы я должна была завтра, сегодня меня никто не ждал.
Пока мои мысли пуделями носились в голове, внутренний,
первобытный инстинкт женщины действовал чётко.
Резко подскочила, помчалась в спальню.
Постель застелена покрывалом, правда, валяется оно вкривь и
вкось. Собственно, не удивлюсь, если Андрей спал не расправляя
кровати. Только вот спал один или с той, у которой кроваво-хищная
помада?
Одним рывком рванула покрывало с кровати, сбросила подушки,
краем глаза заметила пролетевший комок чёрного кружева.
Он мягко осел на паркете, как подбитая ворона криво раскинув
крылья. Я не побрезговали поднять свою находку. Обычные стринги с
довольно широкой задницы. Они притаились тут не случайно.
Та, которая выложила их здесь, сделала это специально. Та
женщина знала, что я их найду. Была права. Всё, пазлы встали на
место, картина сложилась полностью – измена!
Я несла чужие стринги на вытянутой руке, швырнула их в чашку с
помадой. Пошла в ванную мыть руки, снова глазами напоролась на
сердечко и тут до меня дошло: полотенца, шампуни, салфетки –
хозяйка стрингов трогала, прикасалась ко всему.
Здесь, в моей квартире, чужая женщина застолбили всё своим
запахом. Мой муж настолько распущен, он даже не подумал делать это
в гостинице, всё самым мерзким образом происходило в моей спальне
на моих простынях. Здравый рассудок дятлом вколачивал правду в
мозги: “Муж трахает другую. Пошли его на хрен!”
Я так и просидела на кухне, не включая свет. К семи пришёл
Андрей, споткнулся о сумки:
– Таня, ты дома?
Я как аршин проглотила, молчала, ждала что будет дальше. Андрей
вошёл, включил свет, сел напротив. Я молча смотрела ему в лицо,
между нами стояла чёртова чашка с помадой, из неё свешивались
стринги.
Из чашки фонило трагедией, я будто продолжала отхлёбывать из неё
желчи, горечь отравой дымилась над столом. Муж спокойно смотрел на
экибану своего греха нисколько не волнуясь. Он не драл на себе
волосы, не посыпал голову пеплом. Весь его вид говорил: что за буря
в стакане воды?
– Танька, что у тебя с лицом? – Андрей равнодушно сдвинул чашку:
– Ну, бывает. Было и будет. Не мы первые, не мы последние.
То, что для меня было трагедией, для него лишь досадной
случайностью : спалился. Я тупо смотрела на грязную чашку из под
кофе с трусами. Меня как парализовало, я будто пыталась навсегда
запомнить трещинки узора на чужом застиранном кружеве, на лопнувших
складках кумачёвого яда, выкрасившего бортик несчастной чашки.
