МАРТА
— Ну что, осталось только перерезать праздничную ленточку, и считай, мечта сбылась!
Муж довольно потирает руки. Его лицо выражает абсолютное счастье, но в глазах читается лёгкое беспокойство.
— Можно сказать и так, — поправляю заботливо его бабочку и разглаживаю лацканы пиджака. Любуюсь им. Мне всегда нравилось, как он выглядит в строгом костюме. — Поехали, нельзя опаздывать, — бросаю взгляд на кухонные часы.
— Марта, слушай... На сердце так тревожно.
Вдруг признаётся он, берёт мою руку, прижимает её к своей груди.
И правда — его сердце бьётся быстро, почти бешено. Он действительно очень волнуется.
— Тебе не о чем переживать, — настаиваю я, пытаясь его успокоить. — Всё организовано идеально: и пресс-зона, и входная группа оформлены безупречно. Оборудование проверено — всё работает. Персонал подобран из лучших специалистов города. Мы полностью готовы к открытию. Поехали, Артур. Гости уже собрались. В такой день нельзя заставлять их ждать, — мягко настаиваю я, похлопывая его по плечу и нежно целуя в губы.
— Спасибо, милая, за поддержку. Что бы я без тебя делал. Мы стольким рискнули... — говорит он так, будто я не знаю о всех вложениях и рисках, будто слышу об этом впервые. — Наверное, поэтому такой мандраж.
Киваю. Улыбаюсь. Делаю вид, что спокойна и беззаботна. Но не признаюсь, что сама нахожусь в таком же состоянии, что и он сам в данный момент. Пожалуй, мне даже положено волноваться больше, потому что наши ситуации совершенно разные.
Ему предстоит провести рядом с журналистами всего пять минут: поулыбаться, произнести речь, рассказать о наших планах и перспективах, перерезать ленточку — и всё. А затем... затем вся ответственность ляжет на мои плечи, ведь я — главный врач этой частной клиники.
— Ладно, хватит переживать, — целует меня в кончик носа. — Забудь! Просто вышел на финишную прямую и разнервничался. Клиника заработает в обычном режиме — и я смогу выдохнуть.
Он-то действительно выдохнет. А я... Вряд ли. Для меня, в отличие от него, всё только начинается.
...Пока мы едем в клинику, в памяти всплывает, как всё начиналось.
Когда Воронов — равноправный партнёр моего мужа впервые предложил ему построить эту клинику, и супруг пришёл домой с этой идеей, я сразу заметила, как его глаза горели азартом и увлечённостью. Он словно ребёнок с диким восторгом рассказывал мне о том, как всё это будет, если я соглашусь его поддержать.
Идея создать что-то значимое, своё, полностью захватила его и не отпускала. Я хорошо помню тот вечер на кухне, когда он впервые рассказал мне о проекте. Его голос дрожал от волнения и вдохновения, а глаза светились таким энтузиазмом и верой в успех, что я не могла не поддержать его.
Артур всегда был таким. Врачебная практика, по сути, никогда его не интересовала. Он поступил в медицинский только потому, что этого хотели его родители. А сам всегда мечтал о чём-то большем, о своём деле - где не нужно никому подчиняться и, главное, чтобы не приходилось лечить людей.
Вот управлять такой махиной, где врачи лечат — это да! А самому … самому неинтересно.
Когда первая эйфория прошла, мы оба осознали, насколько это будет сложно и финасово затратно. Для воплощения его мечты нам предстояло отдать всё, что у нас было. Организация такого масштаба требовала колоссальных вложений - только стоимость медицинского оборудования уже была астрономической для нас. Мне, как врачу со стажем, это было особенно очевидно. Да и он всё это знал, работая в этой сфере не понаслышке.
— Нам ещё повезло, что Воронов вкладывает половину! Будь это только мои... то есть наши деньги, — он тут же поправился, — такое вряд ли было бы возможно. Нет, Марта, такую возможность нужно хватать обеими руками за хвост и держать крепко-крепко! — настаивал и убеждал меня.
