Голова раскалывается.
Глаза болят, словно их засыпали
песком. Едва удаётся разлепить веки, приложив для этого немало
усилий.
В ушах стоит отвратительный гул.
Я пытаюсь вспомнить все события этой
ночи, но не могу.
Собственное тело ниже пояса едва
ощущаю, за что сильнее ненавижу себя. Хочу встать, но не могу этого
сделать. Слёзы катятся по щекам снова и снова, хотя откуда их
столько? Казалось, я всё выплакала. Вспоминаю, как кричала, обдирая
горло, как била кулаками о стену.
Поднимаю руки и смотрю на сбитые в
кровь костяшки пальцев.
Саднит.
Больно, но в груди гораздо
больнее.
«Какого дьявола ты орёшь? Ты же
должна спать! Не проглотила таблетку? Твои проблемы. Так даже
лучше», - звенит в ушах ледяной голос мужа.
Дверь в комнату открывается, и на
пороге появляются два незнакомца с тряпичными носилками в руках.
Они смотрят на меня, как на биомусор, и сердце сдавливает.
Муж силой заставил меня выпить то
проклятое успокоительное, поэтому в памяти всё размылось, но
теперь, как только его довольная физиономия показывается из-за
спины одного из наших «гостей», я вспоминаю. Всё, что так сильно
причинило боль и разделило мою жизнь в мгновение на «до» и
«после».
- Котик, я не хочу больше вот
так прятаться по углам. Мне неприятно, что этот овощ лежит за
стеной, пока мы предаёмся любовным утехам.
Голос его любовницы был хорошо
знаком мне. Света - подруга детства, - как всегда говорил Юра. А
заодно и грелка для постели.
Противно. Хочу забыть всё, но
воспоминания сильнее, они затягивают меня, не отпускают.
- Она сейчас спит. Не переживай.
Она нас не услышит. Совсем скоро ты станешь хозяйкой этой квартиры,
а хозяйкой моего тела уже стала, - ласково шептал чужой женщине мой
муж.
Я закричала, не в силах
сдерживаться, подала голос, чтобы дать им знать, что я здесь, я всё
слышу. В то мгновение я жалела, что не выпила проклятое лекарство,
что оказалась беспомощной... Слыша, как муж изменяет мне, я не
могла ничего поделать с этим.
Удары кулаками о стену не
помогали. Они решили причинить мне ещё больше боли и закончить
начатое. Стоны… скрип кровати… кромешная тьма перед глазами и
нестерпимая боль. Удивлена, как ещё соседи не вызвали полицию? Ведь
я кричала, молила прекратить это, но они издевались надо мной,
насмехались. А потом муж залетел ко мне в комнату и всё-таки
заставил выпить успокоительное, сыпля проклятиями в мой
адрес.
- Что происходит? Юра, кто они
такие? – испуганно спрашиваю я, глядя на мужа опухшими от слёз
глазами.
Он смотрит на меня с презрением,
словно на чужого человека.
Как такое могло произойти?
Он ведь жаркие признания в любви мне
посвящал, а потом раз… и как пламя оплывшей свечи на ветру
потух?
- Я решил убрать из квартиры мусор,
милая. Ты же сама вчера так отчаянно просила об этом.
Молила, чтобы он избавился от
любовницы, чтобы выгнал её из нашей квартиры, кричала, что смогу
простить всё, если только он избавится от неё, если поклянётся, что
подобное не повторится. А потом ослабла – лекарство дало о себе
знать, и я обмякла, отдаваясь такому неправильному сну.
Незнакомцы переглядываются,
приближаются ко мне и перекладывают меня на носилки. Пытаюсь
отбиться, отчаянно бью их кулаками, но мужчинам хоть бы хны – они
просто выполняют свою задачу. А какую? Вынесут меня на помойку? Что
Юра затеял? Он не посмеет так поступить со мной! Не посмеет!..
Я же всё для него, а он…
Даже измену готова была простить,
так сильно я любила его, а теперь не понимаю. Внутри всё колет
острой болью, и я не знаю, что мне делать.
- Что ты задумал, Волков? Что они
творят? – хриплю я.
Хочу пить, но никто не даст мне,
более чем уверена в этом.
- Отправляю тебя к твоим новым
друзьям. Они такие же, как и ты – не соскучишься, любимая. А может,
и любовника себе заведёшь? Если будет от него хоть какой-то толк, -
Юра заливисто хохочет и переводит взгляд на парней. - Я уже обо
всём договорился и документы её отвёз. Просто передадите «это»
заведующей, если нужно будет донести до «королевских покоев», я
накину сверху. Главное, поскорее избавьте меня от головной
боли.
