Матвей
Что вы будете делать, если на перекрестке вам в руки падает
незнакомая девушка? Правильный ответ: подставить руки и поймать,
держать крепко, не выпускать. Полюбоваться, как дрожат длинные
ресницы, отбрасывающие тени на румяные от мороза щеки, удивиться
небывалому ультрамариновому цвету глаз, оценить стройную
фигуру.
Выполнено.
А что будете делать, если она спросит:
- Ты Макс?
Правильно: надо соглашаться. Я и согласился. Тем более, что я
почти Макс. Матвей.
Как я могу возразить, если не могу оторваться от ее глаз,
затягивающих меня в омут, так что я невразумительно произношу,
практически не открывая рот:
- Ммм, угу, – и чуть киваю.
Если сейчас ей нужен Макс какой-то, значит побуду Максом, какие
проблемы.
Ее взгляд фокусируется на моем лице, и она расплывается в
улыбке.
- Привет, Макс! – произносит так радостно, что даже айсберг бы
стек лужей к ее ногам, а я совсем не холодная глыба льда.
И с сияющим взглядом представляется:
- А я Настя!
- Привет, Настя, - улыбаюсь ей в ответ и сообщаю очевидное: - Ты
очень красивая!
Выпускать ее из рук совершенно не хочется, наоборот, хочется
посильней притиснуть к себе и утащить в берлогу.
Мозг судорожно придумывает, что говорить и что делать дальше.
Тело посылает недвусмысленные сигналы: «Она моя, делай, что хочешь!
Она должна быть моя! Выкручивайся, ври, соблазняй, будь собой – мне
все равно! Она моя! Не смей отпускать, не прощу!»
Видимо, усиленная работа мысли, а точнее метание единственной
мысли - «Что делать? Что говорить?» - по черепной коробке
отражается на моем лице, девушка делает попытку отодвинуться от
меня, одновременно извиняясь:
- Прости, пожалуйста, я опоздала. Думала, ты не дождешься,
торопилась и вот. – этими словами она, похоже, и объясняет свое
падение в мои объятья.
- Неее, все норм, - хриплю, изо всех сил пиная мозг, чтоб он
наконец выдал что-нибудь вразумительное.
Аккуратно ставлю ее на ноги. При этом стараюсь не выпускать из
своих лап. Девочка смущается.
Ты ж моя хорошая, ты сегодня от меня не сбежишь. Если б я был
зверем, то тащил бы уже за шкирку в свое логово.
Но мы же интеллигентные люди, поэтому я прочищаю горло, улыбаюсь
открыто, насколько могу, и предлагаю:
- Настя, зайдем в кафе? – Киваю на дверь ближайшей кофейни.
Это наваждение какое-то. Она смотрит на меня во все глаза, а я
тону в их бездонной глубине.
Мне натурально не хватает воздуха. Уговариваю сердце качнуть
немного крови к голове, мне же девочку надо как-то очаровывать, не
упустить, я должен что-то говорить, а я понятия не имею, кто такой
Макс, и почему она мне, ну то есть ему так рада.
Вижу, как она втягивает ноздрями воздух, черные дыры зрачков
расширяются и топят радужку. Принюхивается ко мне. Кажется, я тут
не один, кто реагирует всем телом.
- Мне тоже нравится, как ты пахнешь, - заявляю я и попадаю в
точку.
Она хочет отодвинуться от меня на шаг, но кто ей даст, я держу
ее ладонью за спину, наблюдая, как она заливается краской.
- Извини, боюсь тебя отпускать резко, вдруг ты опять начнешь
падать. – Как могу объясняю свое нежелание убирать от нее руки.
Мягко подталкиваю ее к двери кофейни, куда мы заходим,
практически обнявшись.
Оглядываюсь, мест нет. Не успеваю расстроиться, как какой-то
молодой парень, зло смотрит на нас, потом в окно, переводит взгляд
на часы, чертыхается и резко встает из-за стола, освобождая его для
нас.
«Спасибо, бро!» - благодарю его мысленно, пока он выходит из
кафе. А моя девочка, быстро сняв белый полушубок, садится рядом со
мной близко-близко. Но я наклоняюсь еще ближе, мне надо
почувствовать, как она пахнет морозом, и чем-то нежным и кружащем
мне голову. Дышу ей.
- Ты странный, - смеется она.
- Это ты на меня так действуешь.
