— Ты слишком
старая, — голос моей помощницы прозвучал очень жестко, а ведь я всегда думала,
что Алиса — милая девушка. — Сколько тебе? Сорок? Сорок пять? Сорок семь?
Вообще-то мне
тридцать семь. Или я так плохо выгляжу?
— Признайся
себе, ты никогда не родишь ему наследника, — продолжала добивать меня девушка.—
Все годы в браке ты только мучила Руслана, заставляя проходить через все муки
ада, своими бесконечными анализами, пустыми ожиданиями и истериками. Оставь его
в покое. Дай нам быть счастливыми.
Наверное, я
сильно тупила. В моей голове не укладывалось, как мой Руслан и эта девочка?..
— Мы уже полгода
вместе, — заявила она.
— Нет... — мой
голос прозвучал глухо, как из трубы.
Я не верила ни
одному ее слову.
— Да! И я скоро
рожу ему наследника!
Не помню, как в
моих руках оказался тест с двумя полосками.
***
Некоторое время назад.
— В наше время тридцать семь лет — не приговор.
— Но такое ощущение, что у меня нет больше шансов! Я
не понимаю! Вы же говорили...
— Врачи иногда не понимают природу бесплодия, —
прервал мои рыдания гинеколог. — Как вижу я ситуацию — у вас все должно
приживаться. Почему не выходит — не знаю. Попробуйте походить на психотерапию.
Я, конечно, за классическую медицину. Но кто знает, может, ваш случай — это
психика.
Вот гад! Все на меня свалил! Прямо при муже! Я пойду
к другому врачу!
Но сделать этого я не могла. Меня настигла долгая
депрессия. Я снова потеряла вкус к жизни, виня в бесплодии себя. Руслан привык
к моему состоянию и знал, что через некоторое время отчетный квартал. Поэтому я
по-любому возьму себя в руки и приду с ревизией на работу. Таким образом выйду
из этого плачевного состояния.
Вообще я понимала, что Руслан сам сильно переживает.
За семнадцать лет совместной жизни мы достигли многого. Будучи обычными
студентами мы поселились в маленьком городке и взяли в кредит участок. Руслан
работал охранником и иногда разгружал вагоны. Из всего, что было под рукой, что
выбрасывали соседи, мы построили свой первый магазин. С этого началась наша
империя брендовых магазинов.
Поначалу было очень трудно. Моя учеба, Руслан
разрывался на подработках, но мы справились. Поэтому не спешили с детьми, так
как надо было встать на ноги. Но после тридцати я задумалась о том, что ни разу
не залетела за годы совместной жизни.
Поликистоз — плохой диагноз, но в наше время он не
приговор. Меня посадили на гормональную терапию, от которой я стала
стремительно поправляться. Начались мои мучения, ожидания, разочарования.
Стоило мне привести в порядок психику и вес — и снова в бой! Это такие «качели»!
Никому не пожелаю подобного!
К тому же все наши друзья, как один, твердили:
— Ну, когда? Вам пора уже. Потом жалеть будете. Кому
все нажитое оставите?
В такие моменты я их люто ненавидела. Одна Лара
оставалась на своей волне. Ей самой уже сорок лет. Но она замуж не спешила и
занималась своей самореализацией, говоря:
— Если я сама по себе несчастна, то кого смогу
осчастливить? Надо начинать с себя. А там все будет — и семья, и дети.
Вот ее совсем не трогали слова друзей. Она им
отвечала:
— Найдите мне по вашему мнению достойного, который
хочет ребенка. Тогда я выйду замуж и сразу же рожу.
После этих слов все отлипали. Достойных и свободных
мужчин после сорока сейчас днем с огнем не сыщешь. Ведь все знают, что в этом
возрасте достойные давно женаты и уже обзавелись ребятишками. Это у нас с
Русланом все не получается, и я боялась не успеть. Женщина раньше мужчины
теряет репродуктивный возраст, и я поражалась спокойствию своей подруги. Не зря
она пять лет училась на психолога и, видимо, помогла сама себе.
— И долго ты сидишь в этой темноте? —
поинтересовалась она, раздвигая занавески в моей комнате.
