– Лиз, скажи, а ты счастлива с мужем? – вдруг спросила подруга,
когда мы допили кофе и собирались разойтись по своим делам.
Я подняла взгляд от чашки. Вопрос застал меня врасплох. Юля
изучающе смотрела на меня, словно искала что-то под поверхностью
привычных улыбок и вежливых ответов.
– Конечно! – я попыталась придать голосу уверенности. – А почему
ты спросила?
– Да так, стало интересно, есть ли счастливая жизнь после
свадьбы, – хмыкнула она и отвела взгляд. – Вы всё-таки уже три года
вместе, по идее должны были осточертеть друг другу.
– Что такое три года для брака, Юль? – усмехнулась я, надеясь,
что отмахиваюсь достаточно легко. – Капля в море.
– Да, может, и капля. Но вы с Данилом такие... ну, не знаю, –
она сделала паузу, словно подбирая слова, а потом выдала: – Вам бы
деток, чтобы семья была полноценной.
Внутри что-то болезненно кольнуло.
Я опустила взгляд и заставила себя выдавить слабую улыбку, но от
её слов стало невыносимо тяжело. Лёгкая, ничем не примечательная
беседа вдруг приобрела горький привкус.
– Я и сама это знаю. И хочу, – наконец сказала я, не поднимая
глаз.
Тонкий край чашки показался особенно интересным в этот
момент.
Наступила тишина.
Юля смотрела на меня в упор, как будто ожидала, что я скажу
что-то ещё. А потом наклонилась ближе, прищурилась.
– Лиз, что случилось?
Я тяжело вздохнула, собираясь с силами, чтобы произнести то, что
хранила в себе.
– У меня месяц назад был выкидыш, – призналась я наконец. Слова
вышли шёпотом, и я почувствовала, как напряглась, ожидая её
реакции.
– Опять? – удивилась подруга. – Это ведь уже второй за год,
да?
– Да, – я кивнула и, не в силах больше сидеть под её взглядом,
откинулась на спинку стула. – Второй. Врач сказала, что такое
случается из-за стресса. Сначала бабушка внезапно умерла, потом все
эти хлопоты с похоронами...
Я осеклась, не решаясь продолжать. Воспоминания накрыли волной:
моё тихое одиночество на кухне, слёзы, которые лились рекой, и
молчание Данила, когда я пыталась рассказать ему, как мне больно.
Он лишь обнял меня, сказал, что всё пройдёт. И оставил меня наедине
со своей болью.
– Лиз, это не нормально, – в мои мысли ворвалась Юля. – А что
врач говорит? Лекарства, обследования? Тебе всего двадцать три
года! Ты молодая, здоровая женщина!
– Говорит, что пока надо наблюдаться. Я пью витамины и
гормональные таблетки. – я неохотно пожала плечами. – Надо
подождать полгода, прежде чем снова пытаться.
Юля выдохнула, словно у неё самой отняли последние силы.
– Это какой-то кошмар… И я даже не знала, что ты была беременна.
Почему молчала?
– Я решила никому об этом не говорить. Даже Данил не знал, –
сказала я, не глядя ей в глаза. – А теперь... теперь нет смысла об
этом рассказывать. Всё равно ничего не получилось.
– Ты не рассказала мужу о своей беременности? – Юля смотрела
так, будто у меня выросла вторая голова. – Лиз, по-моему, это
странно.
Я подняла взгляд, встретила её осуждающий взгляд и
почувствовала, как внутри всё обрушилось.
– Просто… – начала я, но потом осеклась, не в силах подобрать
слова.
Как объяснить, что я просто боялась его разочаровать? Что не
хотела, чтобы Данил смотрел на меня как на хрупкую, беспомощную
жену, которая не в состоянии даже родить ребёнка? Он и так был
поглощён своими делами, и я не хотела добавлять ему ещё и эту
боль.
– Да уж, – вздохнула подруга и вдруг переключилась на другую
тему: – Какие у тебя планы на день?
Я благодарно улыбнулась, цепляясь за возможность сбежать от этой
неприятной правды.
– Поеду в салон, я договорилась с мастером, мне нужно голову
покрасить, – ответила я с поддельной легкостью, даже слишком бодро.
– А то обросла вся, корни вон какие отросли. С такой прической
только в зоопарк чучелом подрабатывать.
