Измена. Призраки прошлого

— Ром, ты не видел мои ключи?

— Держи. И хватит нервничать.

Очередное беспокойное утро. Я уже десять минут металась по дому, то отвлекаясь на детей, то повторяя речь для презентации.

Сегодня решится всё: или меня повысят до руководителя отдела маркетинга, а значит, все усилия были не напрасны, или должность уйдёт Доронину, с которым мы соперничаем с первого дня в компании.

— Мам, где мой рюкзак?

— Отдай, я папе скажу!

Отправилась разбираться, но Рома перехватил меня, прижав к себе.

— Сами разберутся.

Оказавшись в крепких объятиях мужа, я выдохнула. Он всегда умел меня заземлять. Большой и надёжный, как скала. Спокойный и уравновешенный.

— Спасибо, Ром, — я поднялась на носочки за поцелуем, потёрлась о двухдневную щетину, вдохнула любимый аромат.

Он не изменял ему последние десять лет. Свежий, мужественный, дерзкий. Я обожала уткнуться в его плечо, я в этом всегда находила успокоение.

Минутной передышки хватило, чтобы настроиться, собраться и доделать дела.

— Кстати, ты вчера хотел о чём-то поговорить, — вспомнила я, надевая туфли.

— А, это… — на лицо мужа набежала тень. — Давай потом.

— Ты уве…

— Катя, Лёха, пора ехать.

Ладно, потом, так потом. Почесав Сырника за ухом, которому наша возня была до лампочки, я схватила сумку и собралась выходить, но меня остановил звонок.

Ромин телефон лежал на обувнице в прихожей экраном вниз. Я взяла его, чтобы отнести в машину, параллельно взглянув, кто звонит. И замерла в шоке.

— А, вот он где. Спасибо.

Стоя в дверях, Рома протянул руку, но осёкся, заметив мою реакцию.

— Ром, — оторопело произнесла я. — Что это значит?

С экрана телефона на меня смотрела Ольга, первая любовь моего мужа, разбившая ему сердце. И умершая пятнадцать лет назад при загадочных обстоятельствах.

Друзья, не забывайте ставить звёздочки и добавлять книгу в библиотеки!

Тяжело вздохнув, он забрал телефон.

— Я как раз об этом и хотел поговорить.

— Я не понимаю…

— Только давай не сейчас?

Нахмуренные брови, явное нежелание что-либо объяснять, что всё это значит?

— Она что, жива? — нервно усмехнулась я, понимая, насколько глупо это звучит.

— Нет, конечно. Это её дочь. Алёна.

Имя, сорвавшееся с губ мужа, прозвучало с затаённой нежностью.

— Алёна?

— Да. Недавно она вышла на связь. Поговорим вечером.

— А есть, о чём говорить? — не сдавалась я, чувствуя подвох.

Рома запустил руку в волосы, как делал всегда, нервничая. За восемнадцать лет я научилась читать его в мелочах.

— Полин, сейчас не лучший момент, — устало произнёс он. — Детям нужно в школу, а у тебя важный день.

Тут он был прав. Взглянув на часы, я кивнула.

— Хорошо, поговорим позже.

Рома проводил меня до машины, где уже ждали Лёша с Катей, и неловко поцеловал в висок. На выезде из посёлка, мы разъехались в разные стороны, и в последний момент я поймала его внимательный взгляд.

Внутри разливалось беспокойство, которое не могли заглушить даже голоса детей, снова о чём-то спорящих.

— Мам, скажи ему! — донёсся сзади голос Кати.

— Что? — очнулась я.

— Пусть отдаст мои наушники!

— Лёш.

— Она их проиграла, — раздражённо отозвался сын.

В последнее время длинных фраз от него не услышишь. Тринадцать лет, переходный возраст. Он начал замыкаться в себе. И сейчас, слыша его ломающийся голос, я испытала нежность.

Вспомнилось, как Рома, присутствовавший на родах, с гордостью взял сына на руки, а потом передал мне. С тех пор в семье появилась Катюша, а потом… Третьего ребёнка мы потеряли, замершая беременность.

Лишь сейчас я, кажется, отошла от того кошмара. По крайней мере, больше не просыпаюсь в слезах, увидев во сне нашего нерождённого сына.

Если бы не Рома, вытащивший меня из депрессии, взявший на себя всю рутину, все заботы о доме, о детях, я бы и сейчас рвала на себе волосы.