— Доброго или не очень дня, дорогой супруг! — я старательно улыбалась, но, мне кажется, это больше походило на оскал. У меня даже скулы заныли.
— Ты… Что ты тут делаешь? — он схватил меня за локоть и попытался куда-то спрятать.
Но мест для этого было катастрофически мало…
— А что такого? Помешала фиктивной свадьбе? — усмехнулась. — А не желаете ли сначала получить развод? — выдернула руку и снова вернулась к алтарю.
— Тише, чего ты хочешь? — зашипел он на меня, догоняя.
Сейчас мы находились в комнате для торжеств, украшенной красивыми воздушными тканями белого цвета и огромным количеством цветов. Впереди стоял алтарь, на нем лежала книга для записи, чтобы так сказать, зафиксировать брачный союз.
— Развода? — улыбнулась в холеное и ставшее таким ненавистным за эти пару месяцев боли и отчаяния лицо.
— Ты же знаешь, магический брак между истинными нерасторжим! — зашипел на меня лорд Рогфос Мар'аф.
— А я нашла способ! Быстро и легально! И расходимся, как в море корабли… — я все еще «улыбалась».
В дверь постучались, но дракон, махнув рукой, запечатал ее.
— И ты исчезнешь из моей жизни навсегда? — уточнил «муж».
— Конечно! — склонила голову, разглядывая его. Надменный красавчик, как и положено драконам.
— Я согласен… — он разглядывал мое лицо с какой-то непередаваемой брезгливостью.
Да, я весьма уродлива. Все благодаря супругу, ведь каждая его измена оставила на мне шрам. А их было за двадцать с лишним лет столько, что на этом теле не осталось живого места.
— Убить меня невозможно, навредить тоже, нет заклинания или мага, способного на это… — заявил он задумчиво. — А еще хотелось бы знать, откуда у тебя такие сведения и как ты выбралась из башни?
— А разве это важно? Главное — мы получим свободу! Отлично, как раз сейчас самое время, еще пара минут… — я посмотрела на большие напольные часы, которые вот-вот начнут отбивать полдень.
Ведь ровно двадцать один год назад родился наш с ним сын. Вернее сын той, что ушла, подарив свое тело мне, потому что я очень хотела жить!
Меня, высшую ведьму, сожгли вместе с домом. Мешала я своей правдивостью, любовью к людям. Анклав ведьм там, где я жила, возжелал власти над миром…
Обложили магическими амулетами, запирая меня в доме, и сожгли заживо с моим фамильяром — котом Карлом Пятым. Все, что я смогла, — это, собрав крохи магии, отослать просьбу богам-хранителям.
С мольбою о перерождении в лучшем мире…
Но они оказались хитрее, ведь просто так ничего не дается…
***
— Как же больно… — очнулась я от жжения на руке.
Посмотрела на нее, оттягивая рукав платья. На коже, покрытой рубцами, вздувался ожог, словно кто-то капнул раскаленным маслом.
— Кто посмел? — приподнялась, оглядываясь.
Кажется, я в тюрьме или в чем-то подобном. В этом в абсолютно круглом помещении с очень высоким потолком и четырьмя маленькими окошками под самой крышей не было ничего лишнего…
Стол со стоящей на нем свечой, кувшин, кружка, хлипкий покореженный стул, деревянный топчан с тонким соломенным матрасом и обрывком одеяла, и полное отсутствие даже подушки или постельного белья…
Точно тюрьма…
Встала, и, придерживаясь за стену, прошлась по комнате. Тело плохо слушалось, да и тяжелые мужские ботинки на ногах не способствовали моему ускорению. Я посмотрела на них, потом на подол платья, а затем наткнулась взглядом на тонкую косу, свисающую с плеча…
— Так. Я седая, тощая, кажется, старая, в каких-то лохмотьях и в тюрьме, — констатировала я.
Сделав круг, вернулась и села за стол, налила из кувшина воды в железную кружку и даже при таком свете смогла разглядеть там покрытое шрамами лицо.
— Вот это уже не честный ход, — возмутилась я и посмотрела на потолок. — Боги пообещали отправить на хорошее перерождение, когда я молила о помощи, умирая в горящем доме. Сами сунули сюда, в тюрьму и это болезненное и уродливое тело?
