Аккуратно открываю окно и подставляю лицо под утренний весенний ветер. Он накрывает меня, принося аромат уходящей весны. Волосы разлетаются по плечам. Закрываю глаза, смакуя прохладный воздух.
Через час я могу отправиться домой. Моя смена закончится. Хотелось бы раньше, но работа есть работа, и относиться к ней нужно ответственно.
Взяв со стола телефон, опускаюсь в кресло. С досадой замечаю пару пропущенных звонков от Демьяна. На три звонка с незнакомого номера не обращаю внимания.
Набрав мужа по видеосвязи, напряженно жду, когда он ответит.
– Любимая…
Услышав его голос, таю как снег. Растворяюсь в нем.
– Любимый. Доброе утро.
– Доброе, малыш. Ты как? Не вышла еще из больницы?
– Нет. Немного осталось. А ты уже уехал в офис?
– Угу, – выдыхает он. – Тебя не было одну ночь, но ощущение, что целую вечность… Хреново обнимать твою подушку вместо тебя.
Демьян смотрит на меня прищуренным взглядом. Его темные глаза шарят по моему лицу. Я тоже хочу оказаться рядом и коснуться щетины на его скулах. Обнять, поцеловать.
Он прав. Мы всего одну ночь не виделись, но я успела соскучиться.
– Ты надел белую рубашку, – замечаю с улыбкой.
Муж любит ходить в темном. А эту я подарила ему два дня назад. Погладила и повесила в шкаф, надеясь, что мой подарок не будет торчать там как сувенир.
– Как я могу ее не носить, Полин? Она же от тебя. Мне нравится.
И улыбка такая… завораживающая.
Я помню, когда мы едва познакомились. Он был совсем юным. Двадцать три года… Я едва устроилась в больницу, которая принадлежит моему дяде. Демьян сидел в инвалидной коляске. После автокатастрофы не мог ходить. Ему сделали операцию, но она оказалась неудачной.
Он тогда был таким… злым. Рявкал на всех подряд. Повышал голос. Я понимала, что это все из-за нервов. Его родители хотели уговорить его провести еще одну операцию, но… он упорно отказывался. Ведь после первой так и не увидел результатов. Наоборот, все начало ухудшаться. Плохой опыт…
А еще к нему постоянно приходили «друзья». Однажды услышала, как один из парней назвал его «колясочником». Не знаю, почему меня разозлило это слово. Ведь я слышала его не впервые. Часто в больнице кто-то в шутку бросал, кто-то всерьез. Тыкали пальцами, лишь бы сделать больнее, говоря такое ужасное слово.
Но в тот момент я почему-то не смогла смириться с тем, что так называют именно Демьяна.
Он был совершенно посторонним для меня человеком. Однако я, не сдержавшись, повернулась к тому гаду и попросила его уйти. Ибо нечего выдавать себя за заботливого друга, которому небезразлично здоровье Демьяна, а потом лицемерно обсуждать его в стороне и обзывать.
Оказывается, наш спор услышала мама Демьяна и все ему рассказала. После этого он стал нормально ко мне относиться. Даже вопросы задавал. И да, разговаривал со мной по-человечески. Тогда я еще больше привязалась к нему. А когда оставалась на смену, могли всю ночь что-то обсуждать.
Спустя несколько недель, когда мы окончательно сдружились, я уговорила его на вторую операцию. Пообещала, что даже если все пройдет плохо, останусь с ним до конца. Не отпущу. А если хорошо… То опять же не отпущу. Помогу реабилитироваться, встать на ноги.
Тогда я еще не любила его. Но готова была заботиться. Меня совершенно не волновало его физическое состояние. Да, родителям вряд ли понравились бы такие отношения, но мое решение от этого не изменилось бы.
Демьян мне поверил. Согласился.
Благо все прошло хорошо. Спустя еще несколько месяцев он стал делать первые шаги. Я плакала от счастья.
Уже не помню, как мы сблизились. Однажды Демьян опустился передо мной на одно колено с бархатной коробочкой в руке. Да, я сразу согласилась стать его женой. Не раздумывая. И не пожалела.
