Я вижу, как мой муж целует и раздевает Виолетту. На ней красное
белье, его любимый цвет. На руке, которая ласкает спину этой
девицы, часы, я подарила недавно. Затем мой муж сажает девушку на
стол. Я закрываю рот рукой, чтобы не закричать, опускаюсь на
корточки, хотя они меня не видят. В доме горит свет, а я стою на
улице, где темно.
Сердце пронзает острая боль, я начинаю задыхаться, одновременно
с этим Андрей с Виолеттой уже полностью раздеты и переходят к
самому главному... Даже сквозь стекло я слышу ее громкие стоны.
Если до этого момента была маленькая надежда, что мне показалось,
что сейчас они остановятся и скажут, что меня разыгрывают, то
теперь все разрушено.
Никогда мне ещё не было так больно: и физически, и эмоционально.
Я вижу на лице мужа отражение удовольствия, которое он получает.
Еще вчера я думала, что он может наслаждаться так только мной.
Стало так плохо, мне показалось, что я умру прямо на этом месте, я
не могла даже нормально дышать. Не могла встать и уйти. Хотя и
смотреть на это я больше тоже не могла.
Ирина
У свекрови день рождения. Как всегда, собираемся большой
компанией у неё дома. И родственники, и друзья семьи, некоторых
даже не знаю. Виолетта, дочь подруги свекрови, говорит тост:
— Дорогая Эльвира Александровна, вы для меня пример для
подражания. Я мечтаю выглядеть так же в вашем возрасте (все
смеются).
Как быстро летит время. Виолетта совсем недавно была школьницей,
я ее воспринимала как маленькую девочку. Как моих учеников в школе.
А вот сейчас — посмотрите на неё. В коротком фиолетовом платье, с
вьющимися волосами и макияжем — настоящая девушка. Хотя она и есть
девушка. Сколько ей, двадцать? Это мне уже почти тридцать: а все
кажется, что только восемнадцать исполнилось.
— Подложить твой любимый салат? — спрашивает мой заботливый
муж.
— Да, спасибо, — улыбаюсь. Какая разница, сколько мне лет?
Главное, что своё я уже нашла. Счастье, что встретила Андрея так
рано, в шестнадцать, не пришлось даже искать, он сам меня
нашёл.
После застолья все распределяются по группам: кто-то собирается
играть в настольные игры, кажется, в монополию. Некоторые гости
поют в караоке. Муж присоединяется к поющим. Голос у него не
лучший, но зато исполнение, как у настоящего артиста. Любит быть в
эпицентре внимания, ему без этого скучно. Наверное, если бы не
семейный бизнес, из него получился бы какой-нибудь выдающийся
актёр.
Я выхожу на улицу, хочется подышать свежим воздухом и побыть в
одиночестве. Может быть, это из-за работы: в школе мне хватает
общения, я говорю иногда пять часов подряд, поэтому люблю побыть в
тишине. Но кажется, не одна я такая. На качелях в саду вижу
младшего брата мужа — Платона. Он машет мне и предлагает сесть
рядом, улыбается. Я сажусь, мы молча раскачиваемся.
Из вежливости я спрашиваю, как дела на работе. Хотя, итак, знаю
— они ведь с мужем управляют одной большой компанией.
— Все отлично. Хочешь, расскажу тебе секрет?
Я киваю.
— Я готовлюсь запустить один проект, мой личный, если все
получится, может, и отойду от бизнеса.
Я догадываюсь, о чем он говорит: Платон увлекается
программированием, он мечтал запустить собственное приложение,
иностранцы готовы были купить его разработки, но все испортилось
из-за санкций.
— Это классно. Всегда приятно заниматься тем, что тебе
нравится.
Мы сидим какое-то время в тишине.
А потом Платон неожиданно задаёт такой вопрос:
— Скажи честно, ты счастлива?
Его голубые глаза смотрят на меня с какой-то тоской и надеждой.
Такой же цвет глаз у моего мужа, только немного темнее.
— Да, я люблю свою работу, — отвечаю я.
