Если ты хочешь прожить безмятежно, безбурно,
Горечи жизни не зная, до старости поздней, –
Друга себе не ищи и ничьим не зови себя другом:
Меньше ты радостей вкусишь, меньше и горя!
Майков Аполлон Николаевич (1821 – 1897) – русский поэт
Часть первая
Танковое сватовство. Афган.
1
Валерия Седова можно считать коренным якутянином. Родился он в Приморье, но, когда мальчику исполнилось три года, родители переехали в Якутск, где он окончил среднюю школу и был призван в ряды Советской армии.
Шел восемьдесят четвертый год. Новобранец Седов попал в дивизион противовоздушной обороны, дислоцированный под Челябинском, где начались его армейские будни. Здесь он впервые познакомился с легендарной зенитно-самоходной установкой «Шилка», и через год службы солдат овладел ею если не в совершенстве, то на очень приличном уровне, за что от командования получил благодарственное письмо и с нетерпением ожидал приказа о предоставлении ему краткосрочного отпуска домой.
Казарма дивизиона располагалась в четырехэтажном каменном доме, самый верхний этаж которого занимали танкисты, где нес службу земляк Седова Вахрушев Дмитрий, с кем он ушел в армию с одного призывного пункта. Тогда в Челябинске вновь призванных разделили по разным частям и, как было сказано выше, Седов попал в подразделение противовоздушной обороны, а Вахрушев – механиком-водителем не менее легендарного танка Т-62.
Парки военной техники, где располагались танки и «Шилки», находились по соседству, да и столовая была одна и та же, так что друзья часто встречались, чтобы перекинуться парой слов, помечтать о предстоящей демобилизации, делиться планами в гражданской жизни.
Однажды перед вечерней прогулкой Вахрушев нашел Седова в курилке и предложил:
– Валера, составь компанию, чтобы съездить к моей девушке.
Седов слышал, что во время увольнения друг познакомился с местной девушкой, был от нее без ума и мечтал взять ее к себе на родину.
– Так у меня скоро отпуск, – неуверенно проговорил Седов, – в увольнение вряд ли отпустят, надо отработать…
– Да не переживай, – прервал его друг, – уйдем в самоволку, никто и не заметит.
– Как бы не загреметь на «губу»,* (гауптвахта – место, где содержатся задержанные солдаты) – упорствовал Седов, – так можно и вовсе лишиться отпуска.
– Я же говорю, что никто не заметит, – продолжал наседать Вахрушев. – Уйдем после отбоя, вернемся до подъема.
– Ладно, уговорил, – наконец сдался Седов. – Когда и куда?
– Послезавтра во время моего суточного наряда по парку. А поедем в деревеньку под Троицком, там живет моя Варя.
– Под Троицком?! – ужаснулся невольный соучастник будущего побега из части. – Это же, по-моему, километров за двести! На чем собираешься туда рвануть, на командирском уазике?!
– Не двести, а около ста, – мечтательно улыбнулся влюбленный солдат, мысленно уносясь к местам проживания своей милочки, где ему еще ни разу не приходилось бывать. – А поедем туда на моем танке.
– Ты что, офонарел?! – округлил глаза собеседник. – На танке двести километров туда и обратно?!
– А что тут такого? – пожал плечами Вахрушев. – Три часа туда, полчасика пообщаюсь с Варей, а потом три часа обратно. Аккурат перед подъемом будем на месте, никто даже не прочухает.
Седов, прищурив глаза, задумчиво покачал головой и поинтересовался со знанием дела:
– Каков запас хода танка?
– Четыреста километров. Баки полные, так что за глаза хватит.
– Не заблудимся?
– Я стырил у комвзвода карту местности – очень подробная, не заплутаем.
– А как будешь покидать парк? Заметят, поднимут тревогу…
– Да я все предусмотрел. Вечером отгоню танк в ремонтную мастерскую якобы для починки гусеницы. Там будет находиться мой человек, он откроет задние ворота, так что я, минуя центральный вход, окажусь на воле. Утром таким же образом поставлю машину в ремзоне.
