Скользя маслянистой кистью по холсту,
художница мысленно ругала стоящую за спиной мать. Угрожая магическим
наказанием, та заставила нарисовать зеленоглазую блондинку. И не какую-нибудь,
а с «покладистым характером».
«Будто носом ткнула, что не обладаю
подобной добродетелью!» — поморщилась Розалия, вдыхая смешанный запах красок,
лака, разбавителя и магической эссенции.
Она не умела угождать. В пятилетнем
возрасте услышав в свою сторону: «Пустая трата сил любить такого ребёнка…» — осознала
материнскую отчуждённость. И в пику перестала чтить старших. Не важно,
родственник или пришлый, — со всеми спорила, отстаивая свои убеждения. Подобная
непримиримость порождала конфликты, они — наказания.
Рыжеволосую бестию часто запирали в
лабиринте пещер, где днём правила кромешная мгла, а по ночам лунный свет
обнимал потрёпанные временем мегалиты — наследие древних магов. Когда сизый
свет касался пропитанных магией стен, припорошённых лёгким туманом, илистые
подземелья словно оживали. Слышались чьи-то шаги и шорох одежд, ощущалось
холодное дыхание у уха, а увещевательный шёпот просил покориться.
Она не знала, кто или что шептало,
увещевало, усмиряло, но противилась безволию. Вспоминала светлые дни,
проводимые вместе со старшими сестрой и братом, когда это было ещё возможно.
Эти отблески поддержки придавали уверенности и сил, позволяя храбро бродить по
узким каменным проходам, от центра самой большой пещеры разбегавшихся «паучьими
лапками». Одни вели к рекам лавы, где обитали юркие хэйрин — полупризрачные
огненные духи. Другие — в иномирье магических созданий, где правил Владыка Рэк
— незыблемый.
Испокон веков портал в мир фамильяров
охраняли отпрыски главной ветви рода Офью. И Розалия — наследница, которой в
двадцать пять лет надлежало у матери перенять сан Хранительницы.
Или нет?
Стоя за спиной рисующей дочери, Скелия
Офью надменно взирала на всё более явный результат её трудов. Приятная взгляду
блондинка «оживала» прямо на глазах. Скоро картина будет завершена.
«Скоро…»
Высокородная женщина хранила много
секретов. Приближённые люди — знали одни, но были такие, что передавались
только по линии Хранительниц. Обычно. Сейчас глава рода Офью не спешила
открывать свои карты, ведь в игре жизней нет однозначных ходов. Закономерности
часто рушились, неустойчивость оказывалась спасением мира. И ей доподлинно
известно, что нельзя полагаться ни на одно, ни на другое.
Во все времена знания утяжеляли путь
знающего. Они же подкидывали способы решения поставленных задач. Так, если
изначально вычеркнуть человека из сердца, можно обезопасить себя от будущей
боли. Следуя данному постулату, Скелия всю любовь отдала старшей дочери Агьез,
немного внимания сыну Вольгу, а последнему ребёнку отвела участь девочки для
битья. Наказывала за любую провинность и ссылала в илистые подземелья.
— Ради её же блага! — часто заявляла на
недовольство сына.
У одного из ответвлений подземелья
находился скрытый печатью невидимости магический лес, в котором обитали
иномирцы. Благодаря мысленному контакту с ними, Розалия расширила свои
ментальные способности. Что позволило ей в возрасте тринадцати лет освоить
редкое магическое направление — художество, а чуть позднее — тайное умение
народа Скрипачей с помощью музыки управлять эмоциями людей.
«Розалия — самородок. Но характер
паршивый!», — часто думала мать о младшей дочери, вслух не признавая её
уникальности. Она намеренно опускала похвалу и одобрение. Зато открыто порицала
за недостатки, наказывала за отступничество и контролировала каждый шаг.
Навязывала свою волю, если требовалось угрожала, как в нынешней ситуации с
созданием кроткого образа светловолосой девушки.
