Когда мне было 26 лет, я работал в пионерском лагере руководителем авиамодельного кружка. В пересменок я забрался в столярную мастерскую, чтобы на циркулярной пиле изготовить рейки. Брусок сорвался, и рука пролетела по визжащему диску. Дальше – замедленно: вижу – ниже ладони болтается что-то окровавленное, пальцы почти полностью отрезаны. Первые свои мысли тогда хорошо помню: «Отрезал. Что потерял? – Потерял гитару, пишущую машинку и карате. (Кстати, ошибся – потерял только гитару). С этими потерями – жить стоит? – Стоит». Подвел черту: «Значит, надо и дальше жить счастливо».
Посмотрел, не валяются ли где отрезанные пальцы, взял порезанную руку в другую, наметил, как идти, и аккуратно, спокойно пошел, стараясь не потерять сознание. Иду по дороге к лагерной машине и громко, но спокойным голосом кричу: «Ко мне! На помощь! Я порезал руку!» Подошел, лег на траву и дал подбежавшим четкие распоряжения: «Два полиэтиленовых пакета и лед – быстро!» (чтобы упаковать руку в холод – я надеялся на микрохирургическую операцию). «В Москву – быстро!» По дороге я пел песни, это отвлекало и меня, и сопровождающих… Микрохирургии на меня не хватило, но врачи пришили почти все.
По моим впечатлениям, самым спокойным и здравомыслящим человеком в этой ситуации (кроме, естественно, врачей) – был я.
Герои следующей истории встретились у меня в клубе пять лет назад. Как-то на занятии я развиваю один из своих любимых тезисов, что создать семью могут два любых человека, если только у них есть желание и они не имеют выраженных физических и нравственных дефектов. Любовь (а точнее, влюбленность) им может как помочь, так и помешать, и в принципе не обязательна. Обсуждаем, спорим, мои аргументы звучат убедительно.
И вдруг… Женя К. вынимает из кармана ключи, поднимает их для всеобщего обозрения и объявляет: «Я согласен с Н.И., но хотел бы это проверить. Девочки! Это – ключи от моей квартиры. Кто хочет стать моей женой? Любая!»
В ответ напряженное молчание. Я тоже немного опешил: разговоры – разговорами, а тут человек предлагает ключи от квартиры… Но и самому интересно, спрашиваю: «Девочки, есть желающие?»
И вдруг… Оля С. поднимает руку и говорит: «Я согласна».
Мы потом долго обсуждали – все сошлись на том, что до этого момента никаких «особых» отношений между ними не было: обычные, хорошие, как и со всеми.
Делать нечего: я бодро объявляю, что у нас в клубе родилась новая семья. Все поздравляют Олю и Женю. Здесь же обсудили, как им теперь жить, точнее учиться жить семьей.
Облегчало ситуацию то, что у Жени была однокомнатная квартира.
Но важное условие: из разных соображений договорились о запрете на секс на время эксперимента. Оля и Женя ушли с занятий вместе, вместе пришли на следующее занятие… Мы их не расспрашиваем, потому что они спокойны и улыбаются. А через месяц они подошли ко мне и сказали, что уже подали заявление. Как объяснила Ольга: «Вы знаете, нам семейная жизнь очень понравилась. Конфликтов у нас никаких нет: мы их столько сыграли в Клубе, что дома нет желания этим заниматься. Правда, одно условие мы нарушили: спустя две недели Женя перестал на ночь уходить на кухню. У меня такое ощущение, что мы просто открыли свои душевные клапаны, и всю любовь, которую носили в себе, просто выплеснули друг на друга. Мы так любим друг друга!»
Сейчас у них уже дочка. Живут хорошо.
Кто носит очки, знает, как трудно было еще недавно найти хорошую оправу. Мы долго искали моей жене Аллочке приличную оправу. Вдруг нам приносят итальянскую, с большими тонированными стеклами, прекрасно смотрится, но и цена велика. Нет, мы не бедные, но и не миллионеры, это точно. Ходим вокруг, размышляем – и хочется, и колется…
