Глава I
ДИКИЙ ЧЕЛОВЕК С АРБАЛЕТОМ
– Вот что, друзья мои, – сказал нам папа. – До начала вашей любимой учебы еще целый месяц…
– Можно было бы и не напоминать, – проворчал Алешка.
– Соскучился по школе? – обрадовалась мама.
– Ага, – безмятежно признался Алешка. – Больше всего на свете люблю двойки получать.
Мама фыркнула.
– А что? – удивился ее непонятливости Алешка. – Как схватишь потом хоть одну трешку, все тебя хвалят изо всех сил. Иногда даже чего-нибудь подарят. А вот таскал бы я одни пятерки, вы бы к ним привыкли, и никакой мне от них пользы.
– Философ, – мама покачала головой.
– Лентяй, – отрубил папа. – И вымогатель. Вы мне дадите сказать?
– Ну? – мы приготовились слушать.
– Вот я и говорю. До начала учебы еще целый месяц…
– Можно было бы… – заворчал Алешка, но папа шлепнул ладонью по столу, и Алешка, хихикнув, замолк.
– Так вот… – опять начал папа.
А Лешка продолжил:
– До начала учебного года…
– Еще целый месяц, – добавил я.
Мама засмеялась, а папа нахмурился:
– Мать, где твое любимое летнее платье?
– А тебе зачем? – удивилась мама. – Оно тебе будет мало.
– Платье оставь себе, – грозно сказал папа, – а вот прекрасный узенький кожаный ремешок от него принеси сюда.
– Ладно, – сообразили мы с Алешкой, – молчим, как рыбы на сковородке.
И папа начал быстро говорить о том, что у него сейчас много работы, что у мамы уже кончился отпуск, и поэтому он (папа) хочет спровадить нас (меня и Алешку) на Черное море.
– Там, среди мрачных скал, есть маленький домик, где живет большой дикий горный человек по имени Арчил.
– Снежный? – спросил с восторгом Алешка. – С ядовитыми зубами?
– Да, – признался папа. – Крутой мужик. Он никому не позволяет перебивать старших. В общем – море, фрукты, снежный человек, парусная лодка. И таинственное…
– Что? – мы навострили уши.
– На месте разберетесь, – безжалостно отрезал нас папа. – У вас получится.
Получилось… Такое получилось!..
Родители проводили нас на вокзал, усадили в купе и попросили наших попутчиков приглядеть за нами в дороге. Но попутчики были такие молодые и легкомысленные, что за ними самими впору было присматривать. К тому же они были похожи друг на друга, как братья. Одного возраста, одетые в одинаково скромную, неброскую одежду, и даже звали их почти одинаково – Вадик и Владик. Только у Вадика были голубые глаза и светлые волосы, а у Владика – и то, и другое было черное. И еще смеялись они по-разному: Вадик весело и заливисто, а Владик – гулким басом. Когда он хохотал, казалось, будто за стеной купе роняют что-то тяжелое.
Попутчики пообещали нашим родителям, что не спустят с нас своих разных глаз и что ничего с нами не случится.
– Да я не за них беспокоюсь, – признался папа, – а за вас.
– И за весь состав в целом, – поспешила добавить мама.
– Справимся, товарищ полковник, не беспокойтесь.
– Какой я вам полковник? – недовольно буркнул папа и вышел из вагона. А мама за ним.
Родители постояли на платформе, с облегчением помахали нам, когда поезд тронулся, и остались в Москве, в скучном одиночестве. А мы, постепенно набирая скорость, все быстрее постукивая колесами и все веселее посвистывая гудком (это я уже про поезд), помчались к новым приключениям.
Попутчики нам не мешали. Они всю дорогу решали какую-то проблему, которая ждала их впереди. И все время спорили.
– А я говорю, – горячился Вадик, – что у них есть база. Они сгружают там товар и выжидают. А как только утихнут ОРМ, другим транспортом доставляют товар в торговые точки. Скажи – нет?
– Скажу, – басил Владик, прихлебывая из банки пиво. – Они в объезд идут, тайной дорогой.
– Какие там дороги? – возмутился Вадик. – Там сплошные крутые горы!
– А они – морем! – возражал Владик. – Погрузили на катер – и вдоль берега.
