Утро, которое началось с тишины
Джо-Джо Весельчак проснулся от того, что что-то холодное и мокрое тыкалось ему в нос.
– Бр-р-р… – он замотал головой, но настойчивое тыканье продолжалось.
Открыв один глаз, он увидел мокрый чёрный нос Бублика в двух дюймах от своего лица. Пёс тяжело дышал, пахнув вчерашними котлетами и чем-то ещё – странным, металлическим.
– Убери свою мордаху, пушистый бездельник, – буркнул Джо-Джо, натягивая одеяло на голову.
Но Бублик не отставал. Он схватил край одеяла и дёрнул так, что Джо-Джо кубарем скатился на пол, зацепившись ногой за стул, на котором вчера оставил свои волшебные носки – один в синих звёздах, другой в жёлтых полосках.
– Ты что, не видел, что я… – Джо-Джо замолк, потому что в дверях стояла Гизмо, и вид у неё был такой, будто она только что изобрела велосипед для муравьёв – вся взъерошенная, с торчащими в разные стороны проводами из карманов и синими чернилами на щеке.
– Ты выглядишь как… – начал Джо-Джо.
– Как гений, который не спал всю ночь? – перебила Гизмо, тряся перед его носом каким-то блестящим приборчиком. – Потому что я им и являюсь! Библиотека. Книга. Чрезвычайная ситуация. Вставай! Срочно!!!
За её спиной возник Ворчун, державший в одной руке своего котёнка Лирика, а в другой —
огромного плюшевого кота
.
– Это что, новый вид оружия? – поинтересовался Джо-Джо, потирая ушибленное колено.
– Это Лекс, – буркнул гном. – Библиотечный кот. Обычный. Тот, который… – он замялся, – который должен был следить за порядком.
Лирик недовольно мяукнул и вырвался, спрятавшись под кровать.
– Что случилось-то? – Джо-Джо наконец встал, поправляя пижаму, на которой красовались танцующие сосиски.
– В библиотеке, – прошептала Гизмо, вдруг став серьёзной, – появилась книга, которая стирает слова.
Библиотека пахла старыми обещаниями и свежими проказами – так Джо-Джо всегда называл смесь пыли, пергамента и сладкого аромата, который оставляла после себя мисс Элинор, главный библиотекарь.
Мисс Элинор была высокой, как шкаф с энциклопедиями, и такой же строгой. Её серебряные волосы были собраны в тугой пучок, скреплённый двумя острыми карандашами, а на носу красовались очки с толстыми линзами, увеличивающими глаза до размеров чайных блюдец.
– Наконец-то, – проворчала она, увидев компанию. – Я начала думать, что вы