Казаки. Донцы, уральцы, кубанцы, терцы. Очерки из истории стародавнего казацкого быта в общедоступном изложении
Одна из наиболее известных в России до революции книг о казаках была написана автором многих наставлений по подготовке рядового и унтер-офицерского состава военным писателем и педагогом Константином Абазой. Книга дважды была напечатана в конце XIX века и не переиздавалась в СССР. Сегодня мы представляем ее современному читателю. Вас ждут рассказы о возникновении казачества на Дону, о славных страницах военных казачьих походов, описание быта казаков, биографии наиболее ярких представителей казацких атаманов, вождей восстаний, героев, прославивших казаков Дона, Урала, Кубани и Терской области. История России во многом определена казаками. Без этой особой силы на окраинах Московского царства ни Сибирь, ни Дальний Восток, ни Кавказ, ни Причерноморье, ни прикаспийские земли не вошли бы в состав России. В книге использованы иллюстрации 2-го издания 1899 г. и рисунки Н.С. Самокиша.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
| Жанр: | Популярно об истории |
| Цикл: | Не является частью цикла |
| Год публикации: | Неизвестен |
Читать онлайн Казаки. Донцы, уральцы, кубанцы, терцы. Очерки из истории стародавнего казацкого быта в общедоступном изложении
© «Центрполиграф», 2023
© Художественное оформление, «Центрполиграф», 2023
Предисловие
Относясь по обыкновению самым внимательным образом к отзывам периодической печати, составитель пополнил один из указанных ее пробелов, а именно обилие военных эпизодов сравнительно с бытовой стороной казачества. В настоящее издание введена отдельная глава «Станичный быт донцов», приблизительно в XVIII веке, причем составитель пользовался главным образом трудами известного знатока донской старины г. Краснова, в то же время некоторые отдельные эпизоды, как менее яркие, выпущены. Что касается упрека в пренебрежении к последним военным событиям, как, например, Русско-турецкая кампания 1877–1878 гг., то составитель должен оговориться, что, преследуя намеченную им цель – о чем подробно сказано в предисловии к 1-му изданию, – он вовсе не имел в виду исчерпать всю историю казачества, но лишь только показать в отдельных очерках, как велика служба, оказанная им государству по заселению и охране границ, при совокупном же действии с прочими войсками – перечислить по возможности все разнообразные положения, в которых приходилось казакам действовать более или менее самостоятельно, то вспомогательно: сегодня – в поле, завтра – позади или впереди крепостной ограды. Группируя материал в таких определенных рамках, оставалось только заботиться о том, чтобы избежать повторений, а тем более сухого перечня исторических фактов.
Включение рассказов о казацкой вольнице и вообще о временах потрясений, по мнению составителя, давало возможность тем самым ярче оттенить устойчивость начал государственного быта: откуда тяготение окраин к центру и вековая привязанность казачества к преемникам Ивана Васильевича Грозного. И чем же иным можно объяснить, почему оно никогда не теряло благоволения венценосцев или, вслед за взрывом, так легко и скоро становилось послушным орудием предначертаний державной воли? В заключение остается сказать, что благодаря любезности издателя явилась возможность поместить, кроме характерных виньеток, около десятка рисунков – видов, типов и портретов.
2 сентября 1898 г., г. Измаил
К.К. Абаза
Донцы
Казачьи юрты и добывание Азова
Поросшие густыми камышами берега «тихого» Дона, его бесчисленные островки, обилие рыбы и дичины, достаток в лесе и степное приволье – все вместе манило к себе из Руси бедняков, бездомовников, на житье на вольное, на казацкое.
Тут всегда была надежда на наживу: в степях паслись табуны ногайцев, по Волге ходили караваны с хлебом, с солью, с воинским запасом; степью проезжали московские и турецкие послы с богатыми подарками; наконец, под рукой вечно шумело синее море, по берегам которого стояли в красе и зелени заветные города: Трапезонт, Синоп, Царьград, Кафа, Керчь. И подобно тому, как на низовьях Днепра осело Запорожское братство, так же и на низовьях Дона скопилась вольница, получившая впоследствии название «великого войска Донского». Неизвестно, где именно поселились первые удальцы; но когда число их умножилось, и они укрепились в городке раздоры, в 120 верстах от турецкой крепости Азова, в том самом месте, где Донец сливается с Доном. Вообще, казачьи городки ставились всегда в укромных местах, где-нибудь в лесу или за болотом, на островке или между густых камышей. Облюбовав местечко, обносили его частоколом или плетнем, а снаружи присыпали из небольшой канавы землю – вот и вся защита. Окружная местность называлась юртом. Казацким жильем служили шалаши, а не то землянки. Ничего в этих городках не было заманчивого для хищных соседей; их строили так, чтобы «не играл на них вражеский глаз». «Пускай, – говорили прадеды донцов, – бусурмане жгут наши городки, мы в неделю выстроим новые, и скорее они устанут жечь, чем мы строить новые». Первым поселенцам случалось по нескольку месяцев скрываться в степи, по балкам, кормиться одними ягодами да пить из луж водицу. Многие погибали от нужды, многие – в одиночных схватках. Вольная казацкая дружина росла и крепла понемногу, пока сплотилась в «великое» войско. Земли в ту пору казаки не пахали: привольная степь служила им пашней, а добыча – единственной жатвой. В то время, как эта ватага сторожила на Волге суда, шедшие сверху, другая пробиралась степью к русским окраинам, третья ловила ногайских коней, или же рыскала в закубанских лесах. Особенно усилились казаки с тех пор, как свели дружбу со своими братьями-запорожцами, или, как их звали на Дону, черкасами. Запорожцы хаживали на Дон в одиночку, являлись целыми ватагами: они указали донцам новый, более прибыльный путь для добычи – «синее» море. И стали тогда казаки с двух сторон громить Крым, полошить турецкие берега. О тех и других прошла по христианским землям слава, как об истых ратоборцах и ненавистниках неверных. Подобно запорожцам, донцы сделались передовой стражей своего Отечества: те берегли Польшу и Украину, эти – Москву.
