В истории любой страны есть «события-звезды», которые на протяжении столетий приковывают к себе внимание исследователей, деятелей искусства и простых обывателей. В случае с Россией это Ледовое побоище, Куликовская битва, опричнина, реформы Петра Великого – можно перечислять долго. Вехи и впрямь знаковые, но в их густой тени теряется масса всего не менее интересного и важного.
Сложилась подобная ситуация и в тематике русско-казанских отношений. Взятие Казани Иваном Грозным безжалостно перетягивает на себя одеяло общественного внимания. В конце концов, до 1552 года никакого завоевания не было, так о чем тут вообще говорить? В чем черпать фактуру великим творцам вроде режиссера Эйзенштейна, так ярко показавшего штурм ханской столицы? Но ведь не сразу все устроилось, Казань не сразу бралась. Этому предшествовали долгие и непростые исторические процессы. Без их хотя бы общего понимания нельзя полностью осознать смысл того, что произошло в 1552-м.
При этом в историографии русско-казанским контактам до Ивана Грозного уделяется немало внимания. Начиная с 30-х годов прошлого века и по сей день на эту тему выходят монографии, научные статьи, публицистические работы. Зато в массах немногие помнят даже о том, что первым взял Казань в 1487 году Иван III, дед грозного царя. Хорошо хоть данный эпизод нашел отражение в историческом романе «Басурман» Ивана Ивановича Лажечникова[1] и других немногочисленных произведениях.
Отношения же между двумя государствами во времена Василия III для большинства вовсе окутаны туманом, как и в целом фигура этого исторического деятеля, затертая между своими великими отцом и сыном. А ведь Василий Иванович породнился с казанской правящей династией и основал первую опорную базу на восточном направлении, Васильгород (современный Васильсурск), открыто взяв курс на полноценное завоевание волжского ханства.
Впрочем, само по себе все это крайне интересно, но мало о чем говорит «в вакууме». Гораздо важнее иметь представление об экономических, военно-политических, культурных интересах Москвы и Казани, которыми объясняются их действия. Иначе частности легко вырываются из контекста, и мы получаем «кровавую колонизацию Поволжья», «геноцид татар» или же, напротив, казанских рейдеров-кочевников, которые только и жили грабежом русских земель. Удивительно, что даже в научном сообществе подобные заявления нередки. Ни к чему хорошему такие вбросы не приводят, даже когда речь идет о «делах давно минувших дней». Достаточно вспомнить межнациональные конфликты времен крушения СССР, чеченские войны и т. д. Единственное действенное оружие против всего этого – понимание объективного хода истории и истоков тех или иных событий. В частности, казанских войн Ивана Грозного.
Настоящая книга – попытка осветить в популярной манере предысторию вхождения волжского ханства в состав Московского государства. Русско-казанское взаимодействие во второй половине XV – первой трети XVI века рассматривается сразу в нескольких важных разрезах: военном, политическом, дипломатическом и экономическом. Отдельное внимание уделяется причинам усиления московской экспансии в Поволжье, начиная с правления Ивана III, а также с татарских набегов на российские пограничные территории.
Наряду с тематическими блоками в книге дается обзор основных событий в московско-казанских сношениях обозначенного периода. Рассказывается о внутреннем устройстве и особенностях поволжского ханства, сравнивается военный потенциал двух государств.
