КНИГА ВТОРАЯ. «Курская дуга».
Ubi culpa est, ibi poena subesse debet —
Где есть вина, там должна быть и кара!
Глава первая.
Перебрасываемые войска Вермахта, следуемые транзитом под Курск, заполонили город. На улицах были только серые мундиры и незнакомая речь. В городе, с каждым днем становилось все неспокойней, то и дело в комендатуре распахивались двери и немецкие солдаты или тайная полиция, волокли в подвал избитого до неузнаваемости человека. За малейшее неповиновение, озверевшие гестаповцы при поддержке полицейских врываются в дома, грабят, не стесняясь никого, насилуют женщин и девушек, а немощных стариков и старух убивают на месте. Обычным наказанием за нарушение распоряжений оккупационных властей или комендантского часа, средством устрашения служила смертная казнь, быстрый расстрел или публичное повешение. Группе Шульги стало небезопасно передвигаться по Озерску, только безукоризненное знание немецкого языка и немецкая форма, спасали их из безнадежных ситуаций. Колыма запретил показываться в городе Гиви и Иванычу, они даже в немецкой форме вызывали ненужное внимание. Группа прекратила все передвижения в городе и сосредоточилась на разработке плана нападения на комендатуру и военную базу с Голиафами.
Испанец решил поближе познакомиться с Линке, но для этого ему нужна была Глория. Скорее всего, Линке уже знал, что прибыл суперинтендант от самого гаулейтера Кубе из Минска и высокомерно ждал официального приглашения на встречу. Утром Испанец наведался в комендатуру, где, к своему удивлению, встретил начальника гестапо оберштурмфюрера Лебница и за разговорами, рюмкой коньяка, ничего не значащимися вопросами, выведал местонахождение школы и место жительства Линке. Из кабинета Лебница, когда он выходил отдавать какие-то указания подчиненным, по телефону, переговорил с Глорией и назначил ей свидание в ресторане в восемь часов вечера. Потом позвонил Линке и, рассыпаясь в извинениях, ссылаясь на занятость, назначил ему встречу в ресторане в те же восемь часов. Все пока шло по плану. В принципе эта встреча ему была не очень-то нужна, он мог решить свои интендантские дела по легенде, с заместителем Линке, гауптманом Шерпером, но ему надо было лично познакомиться с Линке и попытаться расположить его к себе. Испанец днем заехал в ресторан и источая саму любезность и добродушие, налево и направо раздавая чаевые рейхсмарками мелкого достоинства, заказал шикарный стол на четыре персоны. Глория сообщила, что этот малахольный и женственный Штольц, узнав, что Линке и Глория собираются приятно провести вечер в ресторане, навязался в их компанию. Денег он не жалел их у него пока было достаточно. Все было приготовлено по высшему разряду, отдельный банкетный зал на десять человек, был ангажирован на весь вечер. К восьми часам вечера Испанец первым подъехал к ресторану на Кубельвагене, кивнул двум превратным церберам из роты охраны и вальяжно, напустив на лицо значимость его персоны, шагнул в зал. Его увидели и наперебой, с желанием выполнить любой его каприз, кинулись кельнеры, а последним, рассыпаясь в любезностях, подкатил, похожий на колобка, метрдотель.
– Мое почтение герр гауптман! Мы очень рады видеть вас в нашем заведении, не изволите ли чего экзотического?
– И как будет выглядеть эта экзотика?
– Девочки и мальчики, есть так же две негритянки и одна китаянка, они достойно скрасят вашу мужскую компанию.
– К сожалению, любезный, с нами будет девушка и ей может не понравиться такое специфическое общество, но мы, может быть, передумаем и в дальнейшем изменим свое решение. Колобок, искренне сожалея, поспешил убраться восвояси. Второй пришла Глория, Испанец с вожделением смотрел на шикарную фигуру Глории, его воздержание длилось, уже более двух лет, он готов был ради дела и собственной пользы, завалить эту сучку и поправить собственное здоровье, искренне надеясь, что Степанида его простит. Степанида! Как он по ней скучает, они не виделись уже больше трех лет, а главное он не видел своих девчонок, а это уже он, как отец, не мог себе простить. Идет оно все к черту, закончу это дело и выпрошу у Деда отпуск на неделю. Степанида, после того, как пропал её отец в 1942 году, сильно сдала, стала молчаливой и плакучей, она очень сильно любила отца. Завьялов был у неё всегда на первом месте. Мама Светлана Павловна после известия о пропавшем без вести муже, слегла и уже не вставала. Стешка с ног сбилась, разыскивая дефицитные лекарства, продала все имеющие драгоценности и носильные вещи, чтобы хоть как-то, поставить маму на ноги и облегчить её страдания. Благо Испанец заблаговременно перевел Степаниде свой офицерский денежный аттестат и это их существенно поддерживало. С продуктами и лекарствами стало относительно легче.
