На пути к интеграции городов и сельских районов
(предисловие) Ли Инин
Я рос и учился в городе, поэтому мало что знал о сельской местности. Впервые я побывал в деревне весной 1955 года, когда, будучи студентом четвёртого курса экономического факультета Пекинского университета, мы всем классом отправились в Сяоцзяхэ (район Хайдянь, Пекин), чтобы принять участие в курсах сельскохозяйственной кооперации. Каждый студент был закреплён за отдельной естественной деревней и жил в крестьянском доме. Основной задачей было посещение домов крестьян, пропаганда политики партии в области сельскохозяйственной кооперации и объяснение крестьянам смысла кооперации. В деревнях мы увидели, что после земельной реформы крестьяне ведут стабильную жизнь и сосредоточены на производстве.
В 1958 году некоторые преподаватели Пекинского университета были направлены в качестве кадров, перемещённых в низовые учреждения для закалки, в район Мэнтоугу (тогда район Сишань, Пекин), а для преподавателей экономического, юридического и биологического факультетов децентрализованным местом назначения стала деревня Сицайтан.
Это была эпоха «большого скачка», и мы каждый день рано утром отправлялись на стройку, чтобы построить отводной канал, и делали это с января по апрель. С мая нас перевели на работу в сельхозугодья. В августе по всей стране началась кульминация коммунализации, и деревня Сицайтан не стала исключением. В посёлке была организована общественная столовая и меня назначили в неё бухгалтером. Зимой меня перевели сценаристом в недавно созданную группу литературно-художественной пропаганды коммуны; я создал много произведений в форме скетчей и куайбань для пропаганды преимуществ народной коммуны и выступал с ними на гастролях в различных населённых пунктах. В январе 1959 года я вернулся в Пекинский университет. В этот год пребывания в ссылке я хотя и имел некоторое представление о ситуации в деревне, но оно было поверхностным. Например, ещё в 1958 году дихотомия «город – село» была институционализирована, система «хукоу» делилась на городскую и сельскую, а перемещение людей между городом и деревней было строго ограничено. В то время я даже не представлял, какое влияние это окажет на будущее развитие сельского населения и сельского хозяйства Китая.
С октября 1964 года по начало июня 1966 года преподаватели и студенты Пекинского университета в составе двух групп отправились в различные провинции, чтобы принять участие в движении за социалистическое образование.
Первая группа была направлена в коммуну Танцяо, город Цзинчжоу, Цзянлин, провинция Хубэй, а вторая – в район Гаоян, город Чаоян, Пекин. Вскоре после этого началась «культурная революция», и я также участвовал в работах в крестьянских деревнях Люланчжуан, район Хайдянь, Юйцюаньшань и т. д. В 1969 году преподавателей Пекинского университета отправили на ферму «Лиюйчжоу» в уезде Наньчан, провинция Цзянси. Я был одним из первых и два года жил в хижине у озера Поян. За это время я побывал в окрестных деревнях и увидел, как крестьяне, спасаясь от голода, попрошайничают на своих фермах. Зимой в районе озера Поян было очень холодно, но крестьяне были одеты в лёгкую одежду, были босиком и в соломенных туфлях. Я задавался вопросом, почему крестьяне всё ещё так бедны, хотя озеро Поян – это земля рыбы и риса, и прошло уже 20 лет с момента основания Нового Китая. В этот период созерцания, когда я смотрю и слушаю, я не могу не думать о том, что с экономической системой что-то не так. Иначе как можно объяснить эти явления? Почему экономические теории, которые я изучал в университете, не могут объяснить то, что я вижу вокруг? С этого момента мой взгляд на экономику начал меняться.
