– Расскажи еще раз, все по порядку. – Грубый голос вспарывает тишину кабинета для допроса, и вслед за ним слышится новый всхлип.
– Чего ты хочешь от неё? Она в шоке. Дай ей время. – Друг пытается успокоить, но я его практически не слышу, в ушах шумит ярость, а пульс такой частый, что похож на барабанную дробь.
– У нас нет времени. – Отрезаю нервно. – Если это те, о ком я думаю, то мы уже опоздали.
Подхожу к безликой бежевой стене и ударяю, чтобы хоть как-то стереть ту ярость, но помогает слабо. Костяшки обжигает боль, и это ненадолго отрезвляет.
Новый всхлип, сорвавшийся с губ Синтии, раздражает все сильнее.
Она была там, но не помешала им украсть Кейт!
– Угомонись, ты пугаешь Син. – Халк выдыхает, устало качая головой, а потом кивает на дверь. – Сходи, подыши…
Вдох и медленный выдох.
Я пытаюсь взять себя в руки и, потерев переносицу, отвечаю.
– Ладно. Подожду в коридоре. – Торопливо покидаю кабинет, но двери настолько тонкие, что без труда могу услышать разговор, стоя в узком проходе.
– На выпей. – Голос друга звучит успокаивающе, и за дверью на секунду повисает тишина, а потом женский голос с налетом истерики и слез доносится до моих ушей рвано.
– Мы с Кейт договорились встретиться около бара в десять. Я пришла чуть раньше и решила сходить за сигаретами в соседний ночник. – Синтия делает над собой усилие, чтобы унять дрожь в голосе. Но это не помогает. – Я зашла за угол дома, и увидела, как двое мужиков схватили Кейт и затолкали в машину. Я едва успела различить номер. Всех знаков не запомнила. Я начала звонить в полицию. Там мне сказали ждать. И я решила набрать вам.
Мои кулаки сами собой сжимаются, а с губ срывается ругательство. Если Лилит узнает, что её сестру похитили, она камня на камне не оставит. У нас есть время уладить этот вопрос, пока коллега на задании. Но этого мало. От силы неделя. Что, если мы не успеем?
Толкаю дверь кабинета, потому что невозможно просто стоять и бездействовать. Я должен делать хоть что-то. Хотя бы как-то шевелиться, потому что время идет, а похитители все дальше увозят жертву.
Но пока видео с камер наблюдения обрабатываются, мы теряем драгоценное время.
– Ну что, вспомнила что-нибудь еще? – Злость уже не отравляет, она заменила кровь, и теперь по венам течет раскаленная лава. Впиваюсь глазами в Синтию, но та лишь закусывает губу и отрицательно мотает головой.
– Проклятье. – Запускаю руку в волосы и сжимаю. Какого хрена они обрабатывают видео так долго? – Мы зря теряем время.
Звук открываемой двери заставляет нас повернуться, и ярость на секунду утихает, сменяясь волной облегчения, когда вижу как Эвард, начальник отдела информационной безопасности входит в кабинет для допросов, неся в руках черную папку.
– Ну что? Ты выяснил? Кто владелец тачки? – С трудом сдерживаюсь, и сам себя осаживаю, понимая, что не дал Эду и рта раскрыть.
– Остынь, приятель. – Тяжелая рука Халка опускается на мое плечо, и я медленно выдыхаю, стараясь успокоиться. – Дай ему сказать.
Коротко киваю и отхожу, скрещивая руки на груди. Эдвард окидывает взглядом присутствующих и, глянув на заплаканную Синтию, вопросительно смотрит на меня. Киваю, и он начинает.
– Номер машины результатов не дал, тачка в угоне. За рулём мог сидеть кто угодно. А вот камеры наружного наблюдения на магазине дали больше информации. Кейт схватил человек с татуировкой на руке. Роза. Группировка Моретти. Торговля секс-рабынями…
