Не знаю, много ли существует на свете миров, но точно знаю, что не один. О знакомстве с обитателем одного из них я собираюсь поведать в этом своём рассказе о путешествии, начавшемся для меня более чем внезапно и приведшем к ещё более неожиданным последствиям.
Счастливы люди, связавшие свою жизнь с делом, требующим часто быть задействованными, вовлечёнными, или, как я это называю, «на острие момента» – моряки, погонщики винглингов, да хоть даже алхимики… Однако, вероятно, счастливейшие из нас едва ли выбирались хотя бы пару раз в соседний город, посвятив жизнь своему ремеслу, детям, потом внукам – и внутренняя улыбка навсегда поселяется в морщинках в уголках их глаз.
Не помню, чтобы я когда-нибудь завидовал таким оседлым счастливцам – впрочем, может, ещё буду – но всегда как-то особенно уважал. Чувствовалось, что они уже познали тайну мироздания, никогда особо в её поисках и не пребывая, и хоть и не могут взять и сразу всей тайны рассказать, но уж ерунды точно не посоветуют. Однако, стоит понимать, что можно услышать «правильный совет» такого рода, что потянет на дюжину дюжин дождей прилежного труда и работы над собой, и вот уж тогда…
Что же касается меня, то я никогда не мог долго усидеть на месте, если занятие этого от меня требовало, а уж предвкушение закопаться с головой в куче увесистых молчаливых обитателей библиотеки в поисках чего-то-непонятно-чего и вовсе повергало в уныние, а при длительной настойчивости – в сон.
Однако, приключение, участником – а вскоре и главным героем – которого я стал, окунуло меня в себя с головой и после этого уже ни в какую не желало отпускать, а самым тяжёлым для меня трудом, вероятно, обернётся его изложение на этих страницах, чем я, конечно, никогда бы не стал заниматься, не будь я в настоящее время…
Но лучше я всё-таки постараюсь не забегать вперёд, а обо всём попробую рассказать по порядку, время от времени скрашивая рассказ описаниями нашей пустынной местности или туч, освещённых луной над морской пучиной – ну то есть, должно быть, очень редко, не мастер я пустынные пейзажи описывать. Да ко всему тому же очень уж меня пугают долгие дела, поэтому я выбрал из чистых журналов не самый большой, но удобный и приятный на ощупь, на обложке которого можно будет даже что-нибудь потом нарисовать, а когда он закончится, я просто возьму следующий – и так до тех пор, пока не расскажу всё, что привело меня сюда, туда, где я сейчас нахожусь.
Впрочем, хочется надеяться, что моё приключение на этом не заканчивается, и, может быть, однажды я снова окажусь наедине с чистыми дневниками, чтобы передать на их страницах все подробности своих странствий с полной достоверностью, не имея привычки врать даже в мелочах.
Данный текст, написанный от руки в довольно толстом блокноте с тёмными грубыми страницами и плотной матерчатой обложкой, (цвет которой и дал название моему переводу), вместе с прочими другими привёз мой дед из очередного путешествия по иным мирам.
Остальные блокноты на этом языке являлись, в подавляющем большинстве, журналами наблюдения за погодой и проходящими кораблями, не имеющие литературной ценности, однако оказавшие неоценимую помощь в понимании языка, вместе с дневником смотрителя маяка, написанного тем же почерком, что и журналы. Сам дневник смотрителя тоже довольно интересен, на мой взгляд, очень человечными размышлениями иномирца, однако наибольшую ценность, несомненно, представляет описание жизни существа вармлинга, животного, одного из обитателей того мира.
Я остановился на таком наименовании потому, что, во-первых, звучит оно всё-таки лучше, чем дедовские варианты «тепловик» или «теплыш», а во-вторых, как и другие два известные нам существа того мира – «винглинг» и «футлинг» в моём наименовании – имеет общую часть слова, определяющую принадлежность существа к… тут я боюсь соврать за недостатком информации о существах того мира и поэтому отделаюсь простым определением «к животным».
