14 лет. Джемма
Мы с Мэлори сидели на багажниках своих велосипедов у ее дома и
смотрели как догорал закат. Красно-желтый диск солнца понемногу
скрывался за горизонтом, намекая на то, что пора было возвращаться
домой. Я закинула в рот еще одну конфетку M&Ms и начала,
медленно перекатывая языком, очищать орешек от глазури. Это был
своего рода ритуал. Я никогда не съедала их целиком сразу, всегда
была определенная последовательность: глазурь – шоколад – орешек.
Поначалу я делала так, чтобы разозлить моего брата Рона. Я
обгрызала глазурь и шоколад, оставляя орешки на потом. Бережно
складывая в вазу жаренный арахис изо рта, я вызывала гнев брата. Но
так я всегда была уверена, что он не заберет мои конфеты. А потом
это просто вошло в привычку.
− Я завтра уезжаю к бабушке, − сказала Мэл, повернувшись
ко мне.
У меня не было необходимости смотреть на нее, чтобы понять, что
она расстроена.
− Надолго?
− Не знаю пока. Мама говорит, это на пару дней. Но ты же знаешь
как это бывает? Как только у меня начинаются каникулы, я все время
вынуждена торчать у бабушки.
− А твой отец? – спросила я, на этот раз повернувшись к ней.
Она пожала плечами, глядя в свой пакетик с конфетками.
− Он обещал, что заберет меня на следующей неделе. Только я в
этом не уверена.
− Хочешь, я поговорю со своими родителями, чтобы ты могла жить у
нас этим летом?
Ее глаза на минутку вспыхнули, но искра так же быстро погасла,
как и появилась. Плечи Мэл пораженно опустились.
− Ты же знаешь, что моя мама не разрешит.
− Да, − печально выдохнула я.
Так проходили первые дни каждых наших каникул. Каждый раз моя
подруга должна была уезжать, а я каждый раз предлагала договориться
со своими родителями. И каждый раз миссис Саймон – мама Мэл – не
соглашалась отпустить дочь ко мне домой на такой долгий срок.
Думаю, это потому что летом моих родителей почти не бывает дома, а
я живу практически сама со старшим братом Роном. И каждый наш такой
разговор заканчивается тем, что мы сидим допоздна на своих
велосипедах, потом обнимаемся и обещаем друг другу писать и
звонить. Затем я по темноте еду домой и получаю от мамы с папой
нагоняй, что вернулась после заката. Остаток вечера я обычно
грустная, но на следующий день все налаживается, потому что
приезжает Рон и устраивает мне очередное самое лучшее лето в моей
жизни.
Рональд старше меня на десять лет. Я была долгожданным ребенком.
Больше всех меня ждал Рон. Он всегда относился ко мне как к
принцессе. Ну, не считая моментов, когда пытался украсть у меня
конфеты. Мой брат носился со мной, развлекал, учил жизни и защищал.
Так было сколько я себя помню.
− Тебе, наверное, пора, − грустно произнесла Мэл.
− Еще немного, − отозвалась я.
− Тебя накажут.
− Наказанием меньше, наказанием больше. Какая разница? – Я
небрежно дернула плечами.
Внезапно рядом с нами остановилась машина и оттуда послышался
любимый голос:
− Джемма, ты жадная маленькая обезьянка, опять обгрызаешь
конфетки?
Я вскочила с багажника и рванула к машине, но резко
остановилась. В приоткрытом окне периферийным зрением я видела
широкую улыбку своего брата. Но смотрела я в тот момент не на него,
а на парня, сидящего рядом. Таких кристально голубых глаз я еще не
никогда не видела. Да что там? Я еще никогда так не пялилась на
парня, тем более, такого взрослого, как он. Он тоже смотрел на меня
и улыбался. Господи, откуда он взялся? И он сидел в машине
Рона.
− Джемма? – снова позвал меня Рон.
Я несколько раз моргнула и перевела взгляд на брата. Я
почувствовала, что моя улыбка стала шире.
− Ты рано приехал, − сказала я, мой взгляд метался от Рона к
сидящему рядом с ним красивому парню.
− Да, освободился немного раньше. Уже поздно. Ты собираешься
домой?
