Книга I. Дар светоходца. Враг Первой Ступени

Иногда приходится долго ждать, пока сказка выберет рассказчика. Когда ты о ней забываешь, она находит тебя сама. «Я твоя сказка», – напоминает она, и с этого момента прорывается в сны, машет ладошкой из облака, птичьим клювом постукивает в окно. И ты понимаешь, что должен написать эту страницу.

Пролог небесный

Осенний лес был тих. Семь ветров сомкнули уста. Даже облака в небе остановили холодное своё кипение. Подрагивали еловые лапы под каплями сорвавшейся росы, покачивались бесконечно длинные невидимые паутинки. Солнце едва розовело в серых тяжёлых небесах. Играя розовыми бликами, река по имени Вечная бесшумно несла свои подводные тайны.

Подушка из хвоинок и пожухлых трав чуть слышно хрустнула…

Картина настолько застыла во времени, что человеческий глаз не уловил бы ничьего присутствия. Лишь зоркая серебристого оперения птица на вершине сосны знала. И ждала.

Невесомая стопа бесшумно опустилась на сонную лужайку в чаще. След был гигантским, а потому невидимым – лишь прогалина стала чуть глубже, но не смялся ни листик, ни цветок.

От второго шага этот след отделяла вечность в сотни лет. Но движение было не остановить. Другая стопа была уже занесена.

Птица покрутила головой, рассматривая нечто на высоте крон корабельных сосен. В золотистом глянце бусинок-глаз на мгновение отразилось холодное мерцание порфирного пламени.

– Кья-кья-кья, – крикнула птица, переминаясь лапами на смолянистой шершавой ветке.

В маслянистом зрачке отразились золотой лев и мистическая человеко-птица Гаруда, и стая мягколапых псов, и ещё много чего с резной картины вечных стихий и мирских страстей.

Сосны бесшумно раздвинулись, будто пропуская незримого путника-великана. С веток сорвалось ещё несколько росинок, стальным мерцанием колыхнулась бесконечно длинная паучья пряжа. Ещё один шаг был сделан. И снова стопа начала своё плавное следование. Золотая ноша его роняла над лесом холодный шлейф серебристо-багрового свечения.

В семи сторонах, в густом покое вечности застыли семь холмов. Им предстояло сонно хранить в себе бесконечную тайну Великого Начала.

Пролог земной

Лодка тихо покачивалась на волнах, её понемногу сносило течением. Вечную реку заволокло туманом, берег потерялся. Островки неба отражались в воде утренним розовым.

Корзина медленно наполнялась водой. Её слегка кружило течением, но она никак не отплывала от борта.

Рука потянулась за сигаретой. Писк становился беспокойнее.

Лёгкое облачко дыма.

Их было семь, и они никому не были нужны. Семеро. Глаза у всех ещё мутно-серые, цвет придёт через несколько месяцев. Пришёл бы, поправила себя она. Спинки толстенькие, клочковато-мохнатые, носы мокрые, пятнистые. Вода намочила лапы и короткие закорючки хвостов. Они возились в мокрой пелёнке, до этого они не знали воды и самые смелые пытались с ней играть.

Она выбросила затухшую сигарету в воду. Писк становился громче и тревожнее. Нет, они ещё не знали, чего стоит бояться больше, воды или этих белых рук. Ещё пару минут и корзина уйдёт на дно. Дольше ей не продержаться. И всё закончится, как много раз до этого.

Почему матушка игуменья назначила ей такое послушание, снова спросила она Вечную реку. Каждому по греху его, так отвечала сестра Варвара. Мол, всяк человек для своего особого послушания был рождён, и Господь ему его путь уготовил.

Театр

История и герой уже вышли навстречу друг другу. Их столкновение неизбежно, к добру ли, к несчастью… Время иногда смеётся над планами, меняя ход событий и перемешивая роли до неузнаваемости. Тому виной слишком юный возраст её участников и слишком древний зрителей. Но часы запущены, стрелки расставлены…

– Начинается! – радостно теребя бороду, возвестил дед Егор, поворачиваясь к Каю.