Книжка про Олю

Как же трудно начинать! Начинать писать о том, что близко, страшно, порой непоправимо, о быстром падении и тяжелом преодолении, писать о себе. Надо собрать воедино мысли и воспоминания. Их много, и они разные. Есть жирные и неповоротливые, мерзкие, истекающие салом, и липкие от сахарного сиропа; они лениво расползаются по углам сознания, не желая уходить насовсем. Есть быстрые и спортивные. Они носятся стремительно, такие молодые, ликующие, очумевшие от любви, юности и собственной красоты. Таких мало, но они есть. Больше всех слепых. Они ползают, тыкаясь мокрыми носами в жирных, сбивая с ритма быстрых, нарушая стройный порядок в моей голове. Их собрать труднее всего. Потому что они медленно двигаются в тумане, одурманенные, потерянные, слабые от голода и лекарств, их не видно, их не хочется знать, о них не хочется помнить.

Я много пыталась написать о том, что со мной произошло. И каждый раз начинала одинаково: «Что для вас значит еда?» Но сейчас все по-другому. Эта книга не о еде. Она обо мне…

2016 год. Москва исходила в экстазе весны, атакуя внезапными брызгами зелени там, где еще вчера ершились морскими ежами неприветливые голые ветки; источая ароматы, которыми невозможно надышаться; тайком проникая в дома клейкими тополиными почками, словно вор-проныра, хватающими прохожих за обувь и одежду; оглушая многоголосьем невесть откуда взявшегося целого табора птиц: верещащих, свистящих, чирикающих, щебечущих без устали и днем, и ночью; поливая благословенным душем долгожданных солнечных лучей, заставляющих все живое: от робких нежных цветочков до изголодавшихся за зиму по теплу людей, всем своим нутром тянуться к высокому небу.

Я захлебывалась своим наивным девичьим счастьем, утопая в этой весне, наполненная мечтами и ожиданиями. Казалось, вся проза жизни осталась позади вместе с 9-летней учебой в школе. Я готовилась сделать первый шаг в будущее.

Кто я? Я – Оля. Вернее, тогда была просто Олей, как миллионы Оль по всей стране. Оля, не совершившая еще страшного путешествия на границу жизни, не заглянувшая в черный зияющий провал, за которым только пустота… Но пока я обычный непроблемный подросток. Мне шестнадцать. Я расту в привычной московской семье. Я радуюсь своей молодой энергии, окружена материнской любовью, в моем сердце горит огонек первой любви. Мне хорошо и весело с друзьями. Чего еще желать? Душа моя распахнута всему новому, словно окно в цветущий сад жизни. И хочется впустить в нее все: я пишу стихи, танцую, читаю. И учусь, с жадностью и какой-то мазохистской одержимостью. Мир раскрывает мне свои объятия, и я отважно шагаю в них, наслаждаясь каждой улыбкой, каждым вздохом, каждым взглядом.

Все новенькое и блестящее, как свежевымытая дождем листва, как лаковые туфельки на полке магазина, как синь весеннего безоблачного неба. Я легко шагаю по жизни, и сердце весело стучит в такт каблучкам, музыке в наушниках, рвущимся на бумагу нехитрым строчкам. С губ едва не срывается маршевая речевка: «Я крута. Я молода. Все получится всегда». У меня нет ни капли сомнения, что все получится. Прочь, трусливые мыслишки! Экзамены – это не испытание, это шаг в новый этап. Столько еще впереди! Не хватает взгляда, чтобы всё охватить: все планы, все мечты, всё, что называется будущим. Сначала я поступлю в новую школу. И друзей у меня станет еще больше. Но это к осени. А летом… Летом я увижу своего любимого. Наконец-то… А пройдет совсем немного времени, и я стану врачом. Самым лучшим! И в этом нет ни капли сомнения, ведь жизнь ждет только меня! Олю!

У меня всегда было все хорошо с математикой. Но по-настоящему я узнала, что такое цифры, той буйной весной. Они подкрались исподтишка, незаметно, и взяли меня в плен без боя почти на год. Что говорить, из них получились изощренные тюремщики. Они искушали и мучили, подчиняя себе волю и разум. Первый «разведчик» явился ко мне и спел святочную колядку тоненьким мерзким голоском: «Семьдесят два-а-а-а». Никогда в нашем доме не было ни весов, ни портновского метра, и тут вот, пожалуйста: семьдесят два. Две цифирки ехидно смотрели на меня с голубой пластиковой ленты, мозг невольно вычислял: 72-60=12. 12 см лишних! Это был опытный разведчик. Он не оглушил разом, он лишь заложил бомбу с часовым механизмом. Ма-а-а-ленькую такую бомбочку… Я смеялась тогда вместе со всеми: ну да, ну 72. Но я же красавица!