Волхвы приближались. Вот она, вот их зелёная Волга, уже показалась из-за поворота. В город пришёл Праздник. Засветились гирляндами лужи на покатых мостовых, трамвайчики зажглись петардами. Отовсюду из полуоткрытых (пока) окон зазвучала нежная весёлая музыка. Мелодии, каждая неповторимее другой, собирались и оправдывали всё больше возложенные на них ожидания и сливались в одну, о которой невозможно, абсолютно ничего невозможно сказать, кроме слова – счастье. В город пришли Волхвы.
странный господин
из покорёженной машины
выходит странный господин
на нём рубашка из резины
и шорты из гардин
он достаёт наружу из кармана
ключи от сбитой «Шевроле»
бросает наземь постоянно
и нагибается к земле
чтобы поднять их снова осторожно
спешит медбрат к нему
но подобраться к нему сложно
не ясно – почему
какое-то как будто поле
вокруг него парит
но вдруг – он делится на доли!
при этом говорит:
«не знаете ль, простые люди,
где чёртов здесь стоп-кран??
я еду вниз на Лифте судеб…
простите! вижу океан
из расчленившихся субстанций,
не потерявших вес…»
промолвив так в своём расчлено-танце,
он взял да и исчез
Порядок и Бардак
Ты ждёшь, когда разжевано по полкам
Всё утвердится окончательно навек
Трусы к трусам, футболки же – к футболкам
Разложишь всё и будешь человек
А у меня всё в диком беспорядке
Который близок столь моей душе
Сегодня я опять с вещами в прятки
Играю, продолжая хорошеть (?)))
И ты и я нашли себе занятье
Ты собираешь прах, рассеиваю я
Но, Господи, какое же проклятье
Могло бы быть, какая же свинья
Была бы нам подложена, нас поменяй местами
Мы не пошли бы ни за что на это сами
Невыносим порядок для меня, а для тебя – бардак
Я так устроен просто, просто ты устроен так
V kafe
Smerkalos`. Vishni padali na stol
S ustavshih za polgoda vetok
Na uzhin podali krevetok
Oficiantka zadrala podol
V sadu primorskogo kafe
Zabrizilo, v lico udaril veter
Segodnja snova ja tebja ne vstretil
i snova – «pod shafe»
Светлое будущее наступило.
– Значит, Петь, мы едем, ой – извини – летим, конечно, до…
– До Кропоткинской-17, – весёлым голосом ответил Петя, – а потом – пересаживаемся на Великорусскую и едем до Зайкино, это – до полудня. До полудня мне надо успеть показать тебя в нашем офисе. Там пробудем до двух, не дольше. Думаю, тебя возьмут, хоть оператором клининг-системы то должны взять. А потом – едем к родителям! Вот уж как они нас ждут! Ехать сначала по этой же, бирюзовой ветке, а потом пересядем на Медведевскую линию, да – эта, эта, пурпурного цвета и – до конечной.
Два дня назад в стране (равно, как и в остальном мире) наступил славный 2047-й год. В вагоне аэропоезда стояли и беседовали два брата. Валерий, он был младший, только что прилетел из Караганды (РФ, с 2033 г.) в Москву, к родителям. Пётр (он был на четыре года старше Валеры) объяснял брату устройство Московского Неболёта.
– Смотри, прикольно здесь пересекаются пять линий: каждый охотник желает знать где… 1-го января открыли!
– У нас в Караганде пока только одна линия, её тоже в этом году запустили. Здоровская штука – Неболёт! Я только вчера на нём впервые прокатился – до аэропорта, по пути сюда. Но наш пока с вашим не сравнится!
– Пока?! Валера, мы в Москве! А Москва – что это? Правильно: величайший полис планеты! Запомни это.
И пока поезд несёт братьев, Петю и Валеру, над бескрайними просторами Moscow-land а, они разговаривают, разговаривают и разговаривают. Благо тем для разговора – хоть отбавляй. Даже если не трогать последние столичные происшествия (самое значительное, конечно же, это – слияние Москвы и Петербурга в ноябре 2046го!).
