1
Георгий Колосов никогда не слышал, чтобы кто-то матерился с такой поэтичностью и, одновременно, злостью. Если бы он не знал, что это Сергей Сергеевич Хлебников, то решил бы – в кабинете ревёт сам Люцифер. Брань пробивалась даже через плотно закрытую дверь со звукоизоляцией. Интересно, кто же так разозлил интеллигентного дядечку, с которым они общались по видеосвязи? И чем же удалось довести его до белого каленья?
– Как?! Нет, ну как такое возможно?! – голос Хлебникова стал чуть тише, а выражения – более печатными. – У меня в голове не укладывается! Взять и наплевать на все мои доводы, проигнорировать докладные записки и отчёты!
– Сергеич, – примирительно сказал кто-то, – они их читали. Просто выбрали другой вариант. Я предложил несколько, им глянулся не тот, что тебе. Да и вообще, у нас через минуту встреча с Колосовым, поэтому попей водички, страви пар, выдохни…
Пиликнула СМСка. Соцстрах сообщил, что за выполнение нормы физической активности и соблюдение рекомендаций терапевта отчисления в фонд снижены на один процент. Если и дальше продолжать вести здоровый образ жизни, в конце года упадёт хороший бонус в виде поездки в санаторий при администрации президента.
На улице упорный дятел-красношапочник настойчиво долбил одинокую осину, покрытую желтоватыми наростами. В небе парила какая-то хищная птица. В глубине леса надрывалась кукушка. Деревья иногда шумели и покачивались под порывами ветра, гулявшего в кронах и не достававшего до земли. Сквозь щель в приоткрытой для проветривания створки окна сочился тягучий запах хвои вперемешку чем-то пряным, травяным.
Георгий честно дождался, пока на часах не отобразится 15.00, после чего встал с диванчика для посетителей и шагнул к кабинету. Магнитный замок щёлкнул, дверь отползла в сторону, спрятавшись в стене.
Внутри помещения сидели трое: уже знакомый Колосову Хлебников – спортивный, подтянутый, с лёгкой сединой в волосах, но с чернейшими усами, на которые даже приближающаяся старость не рискнула покуситься, его коллега – чуть полноватый мужчина лет пятидесяти с рыжими волосами и обсыпанным веснушками лицом, и худощавый парень слегка за тридцать в футболке с надписью «Самарский Роботех».
– Знакомьтесь, – Серей Сергеевич указал на рыжеволосого, – Василий Евгеньевич Островский, представитель «Роскосмоса».
– Матвей Андреевич Юдин, главный инженер, – представился сотрудник «Роботеха». – Веду проект со стороны, скажем так, конкурентов…
– Вы бы присели, что зря ноги нагружать… – раздалось у Колосова над ухом.
Георгий вздрогнул, развернулся, сжав ручку табельного… Сзади никого не было.
– Знайка, – укорил невидимку Островский, – прекрати уже свои выходки! У меня до сих пор сердце ёкает, а тут – новый человек…
– Искусственный интеллект нашего института, – пояснил Хлебников. – Чрезмерно общительный, навязчиво эмпатичный, омерзительно заботливый…
– Имею допуск первой формы, – зачем-то доложил Знайка. – Кстати, взломать меня не смогли даже в киберотделе ФСБ.
– Это ты нас сейчас унизить пытаешься? – усмехнулся Колосов.
– Ни в коем случае! Просто довожу до вашего сведения, что я не какая-то там устаревшая модель, генерящая всякую белиберду, а самая что ни на есть инновационная технология!
В словах Знайки прозвучала искренняя гордость, отчего Георгий хмыкнул.
– На эмоции внимания не обращайте, – сообщил Василий Евгеньевич. – Чистой воды имитация. Но очень удачная, не скрою.
Колосов уселся в кресло, предложил:
– Приступим? Мне выдали только общие вводные, поэтому я, можно сказать, чистый лист. Руководство решило, что многие знания – многие печали… В смысле, необходимо во всё вникать и погружаться на месте, чтобы быть объективным и непредвзятым.
