Философ повернулся и поглядел на огромный курган, темневший за спиной. Луна уже залила призрачным светом степь, но поднялась недостаточно высоко, чтобы осветить курган полностью. Огромная тень холма черным пятном лежала на земле, накрывая и костер, и мужчин, сидевших возле него.
Гилберт по кличке Бык подбросил сухую ветку в костер, выбросивший в небо ярко вспыхнувший сноп искр.
– Может пора продолжать, Философ? – поднял он глаза на высокого мужчину, сидевшего рядом. Тот задумчиво прислушивался к стрекотанию кузнечиков.
– Сейчас Волк вернется и продолжим. Осталось немного, я думаю, сегодня закончим, – блеснули умные серые глаза в отблесках пламени.
– Надоело мне сидеть в этой глуши, – поворошил Гилберт палкой костер, – хочется выпить и расслабиться по-человечески.
– Вот достанем заказ, и оторвешься, как хочешь. Деньги платят немалые, – устало усмехнулся Философ.
– Даже удивительно. За какое-то колечко из древнего кургана, и такие деньги. Ладно бы там золото или вещи какие-то редкие, как мы обычно вытягиваем, а тут только кольцо.
– По преданию в этом кургане лежит могущественная волшебница. В Анналах Герберта Аврилакского говорится, что в древние времена здесь обитало могучее племя. Многие сотни лет они кочевали по этим степям, и не было равных им. Но основной страх всем соседям внушала главная шаманка. Говорят, что она могла призывать демонов, превращаться в различных животных и видеть будущее. Когда она умерла, ее похоронили в степи и насыпали огромный курган над могилой. Мне пришлось долго рыться в библиотеках, прежде чем я нашел место ее захоронения. Но деньги, которые нам платит заказчик, перевешивают все. Даже после выплаты процента Гильдии у нас будет денег больше, чем мы могли бы заработать за всю жизнь, продолжая потрошить могилы.
– И не говори, Философ, повезло нам. Да и ты голова, кроме тебя никто не смог вычислить место могилы. Так что куш сорвем мы, – радостно ухмыльнулся Бык, – уйду из гильдии, куплю себе таверну, женюсь на какой-нибудь вдовушке, буду жить и в ус не дуть.
– Хорошие у тебя мечты, Бык, простые, – грустно улыбнулся Философ, – а я вот еще не решил, как свою долю потрачу. Нравится мне старинные захоронения раскапывать, да по библиотекам манускрипты читать, разыскивая старые тайны.
– Ха. Правду про тебя говорят, что ты сущий маньяк копаний, – хмыкнул Бык.
Из темноты вынырнул огромный мужчина. Грубое обветренное лицо пересекал шрам. Ботфорты намокли от ночной росы. На плече он нес две лопаты. Бросив их на землю возле костра, мужчина сел и внимательно поглядел на спутников.
– Волк, а куда ты потратишь деньги? – поскреб спину Гилберт.
– Куда? Даже не знаю, – задумчиво потер шрам гигант, – прогуляю, наверное, а может, спрячу где, до старости.
– Ну ты даешь, до старости. Жить надо сейчас, – Бык пихнул лопаты ногой, – ты что, тоже хочешь могилы продолжать копать?
– А почему бы и нет? Это все же лучше чем в армии служить. Спокойнее. А сидеть дома это не по мне. Я ведь к графу Присторскому потому и записался, что не хотел как отец землю пахать. Да и на войне раздолье. Жгли мы и грабили тогда, как душе было угодно. А потом война закончилась, все в руинах, голодуха. Граф нас распустил по домам. Мол, ему столько вояк не нужно. А я ведь кроме как убивать ничего не умею. Хорошо к гильдии пристал. Так что меня моя нынешняя жизнь устраивает.
Трое членов гильдии Расхитителей Гробниц в задумчивости уставились на яркое пламя костра. Первым прервал молчание Философ. Он взглянул на полную луну, поднявшуюся над вершиной кургана, и решительно встал.
– Хватит рассиживаться, пора закончить раскопки, забрать кольцо и сваливать отсюда. Что-то последние дни мне не по себе. Словно кто-то следить из темноты.
