Женщина в темно-красном платье вышагивала по длинным,
пока еще пустым коридорам своей собственной школы
и наслаждалась той властью, которая теперь будет у нее
в руках. Незамутненные умы детей и подростков! Сколько
добрых дел они могут сделать по ее указанию! Осталось
немного, совсем немного — и она будет обучать детей. Она
будет делать то, о чем мечтала всю жизнь!
Главный холл встретил
ее мебелью, сваленной у стены, и стойким запахом
краски. Высокий мужчина в черном костюме что-то осторожно
записывал на листы бумаги и изредка начинал грызть
перо.
— Как идет работа,
Дмитрий? — женщина осторожно спустилась с лестницы,
постаравшись не запутаться в юбках платья. Дмитрий
ей нравился, и она собиралась построить с ним
отношения. Но сейчас у нее банально не было
времени.
Школа, ее собственная
школа магии! Не чета всяким Хогвартсам и Шармбатонам!
Возможно, женщина была фанатична, но никто
ей об этом не говорил. Слишком уважаемой личностью
она была. Авторитет, заработанный научными открытиями,
и солидное наследство сделали из нее первую женщину-мага,
которая могла влиять на внутреннюю магическую политику.
— Остался только последний
этаж. Подвал полностью оборудован. Книги из вашей библиотеки
доставят через два дня. Редкие книги будут в вашем личном
кабинете. Он полностью оборудован и магически защищен.
Все по последнему слову техники, — женщина
удовлетворительно улыбнулась и подхватила полы осточертевшего
платья.
На улице полным делом шли
работы. Рабочие то и дело сновали туда-сюда
с ведрами и досками. Недалеко бегала миловидная девушка
в мантии и ее эксцентричный начальник, который
измерял прилегающую к школе территорию и думал, как более
удобно разбить парк. Во всей этой нескончаемой суете женщина
чувствовала себя словно рыба в воде. Оглядывая стены
детища всей своей жизни, она буквально светилась счастьем. Сколько
сил и денег было вложено в эту школу, сколько
ей пришлось выплатить взяток и вытерпеть унижений
от коллег-мужчин? Но теперь все было так, как она
хотела. И она никому не позволит отнять у себя
Колдовстворец. Даже после ее смерти, которая подошла
к ней слишком близко.
Твой суслик летит к своей курочке на крыльях
любви!
Цитата из кинофильма «Двенадцать
стульев».
Владимировна что-то
выговаривала всему классу, жестикулируя и переходя
из угла в угол. Провода наушников, скрытые сначала
волосами, а дальше одеждой, тем не менее, заглушали все
её яростные вопли. Я осторожно запустила руку
в карман и поставила музыку на стоп. Наушники были
убраны в чашечку лифчика (до ближайшей перемены), чему
способствовала пуговка, так удобно расстегнутая на блузке.
Соседка по парте зевнула, и осторожно выдернула листок
бумаги. Переписываться. Все прекрасно знали, что я слушаю
музыку. Слишком знакомый ритм я ногой отбивала. Но все
молчали. Возможно, из-за того, что сами были в мире любимых
песнопений?
Классный час продолжался уже
минут двадцать. Все обречённо сидели, не успев смыться
в этот раз. Владимировна была неплохой женщиной. Грозная
на своём уроке, она доходчиво объясняла тему за темой.
У меня даже пятёрка по её предмету стояла.
Но ещё она яростно отстаивала наши права на всевозможных
планерках. Один из самых адекватных преподавателей.
«О чем она?» —
я быстро черкнула строчку на листке бумаги
и закрылась волосами.
«Говорит о том, что
в этом году к нам явится несколько учеников
из Хогвартса, Шарбатона и Дурмстранга. Обмен учениками
и тыры-пыры», — я пробежалась глазами
по строчкам и уже схватилась за ручку, как
в классе стало подозрительно тихо.
