Старая колдунья спокойно брела по дремучему лесу, ни от кого не прячась, в сторону своей лачуги, которая находилась в самом его сердце. Туда никто не захаживал. Все обходили стороной эту местность. Недоброй славой пользовался этот лес. Слишком много народа сгинуло там в своё время, поговаривали старики. А, может, привирали. Никто не знал доподлинно, почему и когда лес приобрёл такую славу. Но, люди не совали носа ни в дебри этого леса, и даже на его окраину, дабы не оказаться лицом к лицу со страшным неизвестным.
Вот и не боялась старуха повстречать в этих дебрях незнакомца. Но, именно здесь ей уготовано было встретить человека, что показалось странным и непонятным даже ей, повидавшей всякое на своём колдовском веку.
Она остановилась в низине, где росла сон-трава: «Надо бы собрать травушку, мало ли для чего сгодится», – подумала ведьма. – «Самое для неё время. Вон, какая хорошая выросла. Грех не собрать», – и она склонилась над полянкой с сон-травой.
Подняв голову, она посмотрела вверх по склону. На вершине пологого холма, между деревьями она заметила что-то светлое, никак не вяжущееся с дремучестью данного места. Она подхватила свою торбу и, опираясь на свою клюку, побрела вверх. Когда она уже почти дошла до вершины склона, то аж вскрикнула: «Ох, ты ж, силы небесные! Да, это ж, девица!» На земле и правда лежала молодая, очень красивая девушка, с белыми, как снег, волосами. На ней было надето платье молочного цвета с алым поясом. Старуха отбросила палку и торбу и, упав на колени возле девушки, склонилась к её груди и послушала: «Жива. Спасибо, мать-Земля. Спасибо, Лес-батюшка, что уберегли девицу. Она не похожа на обычного человека. Сила в ней есть какая-то», – она встала и поклонилась на все четыре стороны. Порывшись в своей торбе, бабка достала пузырёк с голубоватой жидкостью. Откупорив его, она капнула пару капель на губы девушки. Та застонала и приоткрыла глаза.
– Ну, что, красавица, очнулась? – спросила бабка у неё.
– Да, – ответила голубоклазка. – Кто ты, добрая женщина?
– Не смеши птиц, ягодка! Какая я женщина? Старуха, – усмехнулась она.
– Мне виднее, – ответила красавица и как-то грустно улыбнулась.
– Идти-то сможешь? – спросила её ведьма.
– Прости, не встать мне, – ответила та и слёзы полились из её голубых глаз.
– Не печалься. Я снесу тебя к себе в избушку. Только не пугайся того, что увидишь сейчас, – предупредила её бабка.
Она порылась в торбе, достала какую-то травку и, бросив её под ноги девушке, что-то прошептала. И вмиг та превратилась в белку-летягу. Ведьма сунула её в свою торбу. Достав ещё одну травинку и бросив её уже себе под ноги, она обратилась волчицей. Подхватив торбу в зубы, она понеслась по лесу к своей лачуге.
***
Девушка проснулась в светлой горнице на широкой кровати. Рядом хлопотала какая-то молодая женщина. Она готовила отвары и припарки и, время от времени, подходила к красавице, проверить, не очнулась ли она.
– Ох, глазоньки-то какие синющие! – проворковала она. – Как ты, милая? Что беспокоит? Ноженьки как твои?
– Слаба я ещё. Кто ты? – спросила девушка.
– Помнишь, может, в лесу я тебя нашла, – ответила женщина.
– Но там была старушка, – девушка в изумлении смотрела на неё.
– Ясно, старушка. Я не могу по лесу в другом виде ходить. Бабку-то никто не тронет, если забредёт вдруг, – усмехнулась она. Сама-то ты кто?
– Меня уничтожить хотели, ведьмой называли, бежала я от них. Вот и оказалась в твоём лесу, – ответила она.
– Я сразу в тебе силу почуяла. Нет у людей такой мощной доброй силы, как у тебя. Я ж сама от них ушла, потому, как колдунья я потомственная. Живи со мной. Обучу тебя многому. Научу, как в белку-летягу обращаться. Это твой зверь. Я-то волчица, – и женщина протянула девушке настой из сон-травы. – А пока, на вот, выпей, поспи хорошенько, сон – он всех лечит.
