Ленд Ровер мчался сквозь дождь,
рассекая светом фар водную пелену. Поднимая фонтаны брызг, и
оставляя туманный вихрь позади, машина вгрызалась в ночь. Лишь
разделительная полоса, выхваченная тусклым полукругом света,
мелькала где-то справа и служила ориентиром. Обычно оживленная
дорога, этой ночью, оказалась пустынной. Казалось, чья-то могучая
воля превратила знакомую дорогу домой в бесконечное серое полотно,
ведущее в неизвестность.
- Джеймс, зачем ты так гонишь?
Машина сбросила скорость. Оливия
смотрела на супруга в зеркало заднего вида.
- Все хорошо?
- Да, милая. Как там Джилл?
- Спит.
Джеймс потряс головой. Скорей бы добраться домой и лечь спать,
мелькнула мысль. В этот миг, впереди, столб света с гулким хлопком
превратил непроглядную, сырую ночь в ясный день. Двигатель Ленд
Ровера заглох, и люди в машине потеряли сознание. Ударная волна
разметала тяжелые облака, обнажив звездное небо, и неведомая сила
потащила машину в эпицентр явления, прижимая к мокрому асфальту
передние колеса, а задние отрывая от земли все выше и выше.
Сплетенный из сотен молний, огненный
столб беззвучно распался миллионами искр, и пустынную дорогу снова
накрыла ночь.
* * *
Джеймс сидел за рулем машины, свесив голову на грудь; веки едва
подрагивали, словно он спал и видел сон, а губы шептали слова,
повторяя их снова и снов:
- Помогите моему ребенку.
Ему вторил шепот жены:
- Помогите моему ребенку.
С каждой минутой их шепот становился
тише. Губы Джеймса едва шевелились, когда он произнес эти слова в
последний раз и открыл глаза. Приборная панель Лэнд Ровера ожила,
двигатель едва слышно заурчал, и свет фар выхватывал из тьмы
разделительную полосу, которая неожиданно обрывалась в обломках
вздыбленного асфальта.
Машина стояла посреди дороги.
- Сиди, – сказал Джеймс, открывая
дверь. - Я посмотрю.
Фары освещали неровные обломки
дорожного покрытия. Джеймс двинулся вдоль разделительной полосы и
остановился, когда белая краска, ломаными пунктирами, пересекла
границу блюдцеобразного кратера и исчезла, словно погрузилась
вглубь бездонного озера.
Джеймс стоял на краю гигантского
черного зеркала. Неведомая сила вдавила асфальт, превратив его в
стекло, которое едва отражало свет фар и причудливо искажало серп
полумесяца. Редкие капли воды, хрустальными бусинами покрывали
темный глянец. Холодный мокрый воздух наполнял запах озона.
В центре зеркала стояла корзина, с
оплывшими и почерневшими боками и ручкой.
Джеймс перешагнул границу кратера и
ступил на стекло. Капли воды брызнули в стороны, но тут же
собрались в хрустальные шарики, медленно откатываясь к краю
зеркала. Ни страха, ни любопытства. Им овладело странное желание,
прижать к груди, защитить и унести отсюда подальше,
неизвестно кого, но сделать это немедленно. Джеймс сделал шаг,
другой, и руки сами потянулись к странной корзине.
Едва он коснулся оплывшей ручки,
раздался хруст, и корзина рассыпалась в прах, оставляя в груде
пепла гигантское белое яйцо. Теперь, он точно знал, что нужно
делать. Руки осторожно обхватили яйцо и вместе с ощущением
шершавого теснения скорлупы, пальцы легонько закололо и свело.
Джеймс вздрогнул, одновременно ощущая пепел подошвами ботинок.
Он выпрямился, под ногами что-то
звякнуло. В кучке пепла поблескивал металл. Бережно обхватив
драгоценную белую ношу одной рукой, он поднял находку. Цепь с
медальоном в виде дракона, блеснула в свете фар. Он убрал ее в
карман и двинулся к машине. Пепел под ногами хрустнул в последний
раз.
- Милая, открой багажник! –
прокричал он, обходя машину.
Дверь багажника с шипением начала
подниматься.
- Тяжелое. . . – хмыкнул он,
переложив яйцо в другую руку, прикрывая его курткой.
