В истории будет: криминальный
мир, разница в возрасте, сцены с эротикой.
***
— Может, тебе стоит найти спонсора и продать
свою девственность? — скептически произносит подруга
Валя, глядя, как у меня идет кровь из носа. Пока я пытаюсь
натолкать салфеток в ноздри, судорожно подтирая капли на столике
какой-то дешевой кафешки, девушка продолжает:
— Ты так однозначно сдохнешь, Ева. Постоянно голодные
обмороки, давление и больницы...
Больницы. Да. Предыдущий раз я лежала там неделю
назад.
— Я там отъедаюсь, — бормочу я. Салфетки
кончаются. Кровь все идет, не желая останавливаться.
— На больничной жратве? Нормальных людей с нее блевать
тянет. Ты всю еду, которую на стипендию покупаешь, отдаешь сестре.
У вас долг за коммуналку. Долги по кредитам. Это путь в
никуда.
По моему мнению, путь в никуда - это продавать
свое тело. По крайней мере, раньше я была стопроцентно в этом
уверена: нормальный человек найдет возможность заработать иначе.
Жизнь, к сожалению, расставила все по своим местам. Никогда не
говори “никогда”. На деле, легальные способы заработка, которые мне
сейчас доступны, едва покрывают траты на жизнь.
Валя оставляет бумажную тарелочку в сторону, и помогает мне
подняться. Мы выходим из кафешки в пасмурный осенний вечер. Я едва
передвигаю ногами под монотонное бормотание подруги: такое чувство,
что меня даже от ветра качает. Сосиска в
тесте - слишком мало, для того,
чтобы неожиданно набраться сил.
— … заплатят тебе тысяч сто. Ну, может, больше даже. Я не в
курсе, но вроде за такое хорошо денег дают. Знакомая решила не
дарить себя никому. Продала. Мужика зацепило и он взял ее на
полное обеспечение. Сейчас, она, скотина, на Мальдивах жопу греет,
когда нам максимум Геленджик доступен. Я бы и сама продалась так
удачно, но мне уже нечего, а вот ты... Решайся. Сможешь хоть
отдохнуть немного, протянешь...
“...ноги” — скептически заканчиваю я. Если меня будут
лишать девственности, я точно откинусь от таких нагрузок на
организм. Я уже и так еле живу.
В этот момент мой локоть выскальзывает из Валиного захвата, я
спотыкаюсь об бордюр и неожиданно падаю в чьи-то объятия.
— Смотри, куда летишь, цыпленок, — низкий, с
хрипотцой голос мужчины, чувствую всем телом. Меня словно обнимает
раскаленная сталь. Только опомнившись, я понимаю, почему:
приложившись щекой к груди незнакомца, я успеваю ощутить невероятно
твердые мышцы.
Кажется, он сумасшедший. В такую холодину - и в одной
футболке. Я бы уже шубу надела, если б она была. Но он
горячий, как из печки. Похоже, ему отлично.
— Ой, — слышу радостный голосок
Вали, — мы случайно. А это ваша машина?
— Моя, — теперь чувствую, как такой же низкий смех
вырывается из груди незнакомца, — ты прокатиться
хочешь?
— Хочу! — Валя радостно хлопает в
ладоши, — а куда поедем?
— Ко мне домой, — следует простой и пугающий
ответ.
С меня словно морок спадает и я резко отстраняюсь от
человека. Валя сейчас договорится до чего-нибудь нехорошего. Как
можно быть такой тупицей распущенной? Навязываться незнакомцу,
чтобы он покатал на машине? Много ли маньяков на улице ходит?
Думаю, что дочерта.
Я замираю, когда вижу лицо мужчины. Пересекаюсь на мгновение
взглядом. Инстинкты вопят, что лучше сейчас же уйти, потому что у
обычных людей такого взгляда не бывает. Жесткого и темного. Словно
внутри у этого человека целая вселенная грехов.
Но причина даже не во взгляде. В памяти всплывает месячной
давности газета с фотографией и большим, скандальным заголовком.
“Убийца гуляет на свободе”. Камиль. Его зовут Камиль, и я бы
сказала, что его руки были по локоть в крови.
Он привлекателен. Я еще тогда удивленно залипла на
мужественном, с чуть резкими чертами, лице мужчины. Не могла
поверить, что такие люди решаются на преступления. В памяти
потом памяти всплыл Тед Банди - серийный убийца и любимчик
женщин, и я констатировала тогда с сожалением, что у убийц
действительно может быть обманчиво привлекательная внешность. Мир
несправедлив и опасен.
