Глава 1
Я встречаю Ану Кабреру
Через несколько страниц я встречу Ану Кабреру.
Это называется «выполнить обещание публике». Например, загружаю я видео под названием «OMG, самый очаровательный котенок в мире, делает сальто назад!». Тот, кто прочтет, наверняка захочет кликнуть. Это крючок. Нет, я не хочу поймать рыбу. Я хочу, чтобы рыба пошла и рассказала своим друзьям, как это круто – попасться на крючок. Если бы меня интересовали ретвиты и перепосты, заманил бы в клип звезду покруче Пушистера.
Я иду на шаг дальше. Вы открываете видео, ожидая кошачью акробатику. Видите котенка на батуте. Пушистер прыгает, отскакивает, перекувыркивается – только посмотрите на него! Пока все в порядке.
Потом начинает играть «Eye of the Tiger», картинка замедляется, и вы вдруг замечаете что-то позади котенка. Да, да, это брандспойт!
Котенок цепляет когтями рычаги. Вода вырывается из брандспойта. Пушистер взмывает в небо во всем блеске своей славы.
Экран темнеет. Голос Сэмюэля Л. Джексона рычит: «Я умею делать сальто назад». А потом быстро: «При создании этого фильма ни один котенок не пострадал».
Вот что я называю кошачьим видео. Миллион кликов гарантирован.
Возьмите эту книгу. Я назвал ее «Кошачий король Гаваны». Кошачьи, Куба – два убойных тега для максимального эффекта.
Я выполню то, что обещаю: проведу вас по главным улицам Гаваны, полным зажигательной сальсы, опасной романтики и кошек. Особенно забавных. Но это лишь приманка – Пушистер, что делает кувырок назад. Хотите сумасшедшего полета котенка через все небо? Читайте книгу.
Но эй, кто я вообще такой? Всего лишь Рик Гутьеррес, последний кот-гуляка. Под таким именем я известен на своем сайте кОтострофа. ком. У нас тридцать процентов всего неютубовского кошачьего видео. Мои приятели по Манхэттенскому университету называют меня «тот самый парень-кот».
Что возвращает нас обратно к Ане Кабрере.
* * *
Двое людей привели меня к встрече с Аной.
Первая – Рейчел Шоу, любительница панк-рока и моя первая и единственная девушка.
– Есть что-то глубоко экзистенциальное в том, чтобы ждать электричку в три часа утра, – было первое, что я от нее услышал.
– Ээ… мм… ага… – услышала она от меня в ответ.
Однако это Рейчел не остановило. Мы так и не сели на тот поезд, а несколько часов спустя уже целовались на Вильямсбургском мосту.
Рейчел была рыжеволосой любительницей фильмов Пабста и поэзии Гинсберга, а еще настоящим ураганом. С ней я, унылый домосед, вдруг стал парнем, который подпевает «Рамоунз», гуляет босиком по Бродвею в три часа утра и облизывает крышечку низкокалорийного йогурта. За несколько следующих месяцев дальше поцелуев у нас дело не зашло, но я и не пытался форсировать события. Просто думал, что могу провести с Рейчел всю жизнь.
А она бросила меня двадцатого января, на мое шестнадцатилетие.
Рейчел пришла ко мне с неожиданным подарком – двумя билетами на сегодняшний концерт «Эмейзболс Грув» в клубе «Бердленд».
– Это новое течение в панк-джазе, – пояснила она, примостившись на краю стола и болтая длинными босыми ногами в рваных штанинах. – Они потрясающие, крутые, и у них отличный грув. Начало через час. Пошли.
– Звучит клево, – ответил я, хотя предпочел бы остаться дома и свернуться калачиком. А сам кликнул по своему сайту. – Подожди, сейчас загружу кОтострофу месяца.
– Слушай, – начала Рейчел пятнадцать минут спустя, развлекаясь тем, что делала стойку на руках у стены. – Я понимаю, этот сайт – своего рода дань памяти твоей матери и все такое. Но не могли бы мы…
