– Скотти, поднимай нас!
Капитан Кирк
– Твою ж мать, Федька! – орал Кощей, кувыркаясь в воздухе, забавно дёргая костлявыми руками и ногами, отчего его полёт по кабинету Канцелярии становился только более хаотичным. – Черти бы побрали и твой компьютер!.. Ой! – Он врезался плечом в потолок, отлетел от него, перевернулся вверх ногами, вписался в стену, от которой его снова откинуло к потолку. – И твои сериялы!
– Сериалы, царь-батюшка, – поправил его Михалыч, пролетавший мимо на табурете, крепко вцепившись в сидение обеими руками. – А так, да, верно молвишь, Государь, Федькина вина енто.
– Казню паразита! – корона с головы царя-батюшки слетела от удара костлявым телом о комод и Кощей едва успел подхватить её, выпустив при этом из рук шкатулку. – Лови шкатулку! Мать! Да что же это у вас тут стены такие твёрдые?!
– Какие сами построили, Ваше Величество, – огрызнулся я, зависнув над компьютером и тщетно пытаясь отодрать от себя Аристофана, накрепко вцепившегося в меня. – И вообще, нечего на меня стрелки переводить! Сами же с дедом заспорили, а я тут при чём?
– Давай, внучек, – горестно вздохнул Михалыч, уворачиваясь от пролетавшего мимо большого пузыря кипятка, выскользнувшего из самовара, – вали всё на дедушку… Машка, внучка, ну хоть ты заступись за старика!
– Какой шарман, – не слушая его, вздохнула Маша, уцепившись за люстру. – Я чувствую себя просто пушинкой…
– Босс! – заорал мне прямо в ухо Аристофан. – В натуре, босс, ну его на фиг, а?!
Его испуганные глаза вдруг сверкнули, и резко выбросив руку в сторону, он схватил за горлышко дрейфующую мимо нас бутыль самогона. Хлопнула выдираемая зубами пробка и резкая вонь сивухи заставила меня поморщиться:
– Аристофан… Ты не увлекайся только.
– Босс… – как-то жалобно и растерянно протянул бес, – а чего это она, блин, не льётся?
– Невесомость, Аристофан, – пояснил я. – Законы физики, понимаешь?
– Босс! – снова завопил он мне на ухо. – Ну их на фиг такие законы в натуре!
– Ваше Величество, – взмолился я, сильно выворачивая шею, пытаясь разглядеть курсирующего в данный момент где-то на другом краю кабинета Кощея, – вы бы вернули нас назад, а?
В дверь вежливо постучали и, не дожидаясь ответа, в кабинет влетел наш дворецкий Гюнтер, хоть и вверх ногами, но всё такой же чопорный и важный. Он поискал взглядом Кощея и, обнаружив его за поднявшимся в воздух столом, как обычно торжественно произнёс:
– Государь, придворные в панике.
Мимо него в коридор со счастливым визгом вылетел Гришка. Или Тишка, никак их не научусь различать. Вслед за первым бесёнком, ловко перебирая лапками по стене, в коридор выполз второй питомец Михалыча и сильно оттолкнувшись от дверного косяка, с радостным воплем полетел за своим товарищем. Эти паршивцы из любой катастрофы себе праздник устроят.
– Ваше Величество, – снова заныл я, – может, хватит? Поэкспериментировали, доказали свою крутизну, хотя и так никто не сомневался в оной, так давайте теперь, возвращайте нас назад, а?
– Шкатулка! – снова заорал царь-батюшка, тщетно стараясь приладить непослушную корону на череп.
Маша, наконец-то насладившись радостными перспективами пожирания телег пирожков в невесомости без малейшего ущерба для своего веса, вернулась в реальность и, не отпуская люстры, другой рукой ловко ухватила вращающегося рядом Кощея и, приведя его в вертикальное состояние, вздохнула, продолжая удерживать царя-батюшку:
– А может, тут и останемся навсегда, монсеньор?
– Мать! – гавкнул в ответ царь-батюшка. – Шкатулка!
– Да далась она тебе, Кощеюшка, – смиренно промолвил дрейфующий от стены к стене Михалыч, – давай ужо, колдуй всё взад, возвращай нас на землю нашу грешную.
Все согласно закивали, а Аристофан еще и горестно прихрюкнул, не сводя печальных глазок с бутыли.
