Вася прокапывает в сугробах тоннели. Лабиринт все норовят разрушить. Но однажды вечером настроение у врагов-разрушителей меняется.
Зима случилась снежная. Трактор расчищал дороги, юркий погрузчик упрямо вилял среди машиномест, не обращая внимания на хозяев автомобилей, высунувшихся из окон. Их хриплые недовольные заспанные голоса прорывались сквозь работу мотора недолго – на улице было холодно, и хозяева, выкрикнув угрозу, спешили окна закрыть.
Во дворе была гора. Высокая. Целый холм или плато посередине жилого микрорайона. А под горой – площадка. Вообще-то детская. Но зимой превращалась в склад снега. Туда-то и свозили снег с дорог погрузчик и трактор. Получалось, что под горой – сугробы, снежные горки.
По выходным Вася сидел у окна и ждал, чтобы появился на горе кто-нибудь с ледянкой. Тогда Вася быстро одевался, тоже брал ледянку и бежал на гору. Ближе к полудню детей становилось больше. И нервные бабушки начинали кричать: «Посторонись!», когда их внучата, похожие на маленькие сидячие памятники, намертво прибитые к санкам и ледянкам, скатывались с горки.
Однажды Вася шёл с занятий по лепке, и решил срезать путь, вскарабкался по высоченным снежным заслонам-сугробам, оглядел козырьки подъездов с трёхметровой высоты – с этой точки обзора они выглядели совсем не так, как если снизу смотреть. Если снизу на козырёк смотреть, если с земли, кажется будто подъезд кепку наспех напялил, а сверху смотришь – стоит подъезд, такой, в меховой шапке и голуби по его шапке снежной расхаживают, ищут пропитания. Вася отвернулся от домов и посмотрел на мальчика, который катился с горы, перебирая ногами как сороконожка, наращивал предельную скорость, чтобы как можно дальше уехать…
– Опять не смог до сугробин! И на снегокате не смог. Говорят, есть такие ледянки, они как метеоры, но стоят тысячу, – мальчик поведал это всё Васе сидя на санках, запрокинув голову. И вдруг Васю осенила мысль: в этих «сугробинах» можно устроить отличное жильё, если прокопать тоннель! Как это было связано с ледянками-метеорами и с козырьками подъездов, а также с голубями прогуливающимися по снежным шапкам, неясно. Скорее всего, никак не связано. Просто Вася подумал, если на санках и снегокатах не докатить, значит никто врезаться и рушить не будет, и тут пришла идея, снизошло на Васю озарение. Художники называют это вдохновением.
В субботу Вася вышел во двор с двумя лопатами: совковой и сапёрной. Лопаты были небольшие, лёгкие, папа ими машину раскапывал, пока у него машина «не посыпалась». Папа расстроился, а Вася – нет, теперь же лопаты – его, Васины.
– Я уже большой, я сам могу на занятия ездить, на троллейбусе.
– А закон?
– Какой закон?
– О том, что детей до двенадцати нельзя одних отпускать?
– У нас все поцаки одни домой едут. Я с ними.
В общем, пригодились лопаты, и без машины не заржавели.
И Вася копал. Целых два тоннеля прокапал: один сквозной, а другой тупиковый. В тупиковом целая комната получалась. Там можно было посидеть, отдохнуть, спрятаться…
На ледянках с горы с Васей много кто хотел кататься, а вот тоннель копать желающих было не много. Случались, правда, такие снегокопы, которые без лопат быстрее Васи копали. У каждого свой талант, как говорится. Бесталанных людей нет – это Вася понял, когда малыш – детсадовец объявил, что он «крот» и как пошёл копать – тоннелить, не угнаться.
Ещё оказалось, что много кто хочет тоннель поломать. Например, Филипп.
В прошлом году Вася с Филиппом строили снежную крепость на поле. Потом Филипп Васю прогнал: иди, мол, строй свою крепость. И Вася стал лепить свою. А потом к Васе присоединились папа с маленькой дочкой. Вася давно заметил: папы маленьких детей всегда ведут себя как друзья, а не как Филипп, который тоже конечно друг, но иногда и враг. Самое сложное было не переборщить с комом. С каждым катом ком прибавлял в весе миллионы килограммов, граммов уж точно. Гигантские снежные комья оставались там, где придётся, и – ни с места. Похожие на снежных троллей, они стояли тут и там и как будто смеялись над Филиппом. Вася буквально видел их смешливые пасти с редкими белыми зубьями. До Филиппа с опозданием дошло, что Васина крепость с нуля набирает скорость строительства. Филипп сказал: