Острые, как кинжал, растопыренные когти на лету виртуозно выхватили из воды добычу – огромную, сверкающую на солнце рыбину! Тяжело взмахнув крыльями, белоглавый орлан набрал высоту и скрылся из вида. Он даже не промочил ни одного перышка. Вот это мастер!
Тем было обиднее, что никто не оценил его мастерство. А ведь здесь было кому это заметить. Дельта реки буквально кишела птицами, это был настоящий птичий рай! Но все пернатые знали, что в эту пору орланы питаются исключительно рыбой. Поэтому появление летающего охотника их почти не потревожило. В прибрежных камышах мамы-утки водили пушистых малышей. Благо здесь было много корма, так необходимого для роста утят.
Несколько серых птенцов уютно устроились в белоснежных перьях мамы-лебедя, неспешно скользящей по водной глади. В первые дни после появления на свет она разрешает им кататься на собственной спине. А вездесущие чайки громкими криками выясняли отношения и кормили своих неуклюжих птенцов на берегу.
– Вот это жизнь! Если бы я оказался там, то мог бы охотиться не хуже, чем этот белоглавый орлан. У меня ведь когти не хуже, правда, Йоська? – спросил кот, обладатель великолепного шелкового меха оттенка молочного шоколада. Он отвернулся от широкоэкранного телевизора и стал рассматривать свои безупречные изогнутые когти.
– Что? Ну да. Только зачем тебе это, Чаро? Нас ведь и так неплохо кормят, – возразил Йоська с другого угла дивана, где он вытянулся на солнышке во весь рост. В отличие от своего собрата на его шубке цвета кофе с молоком, выступали едва заметные темные пятна и короткие полосы.
– Да ну тебя! Что ты понимаешь! Только и знаешь мурлыкать, когда тебя хозяйка тискает, как плюшевую игрушку. А мы охотники, понимаешь о-хот-ни-ки! Эти когти предназначены, чтобы ловить, убивать и завоевывать место в природе!
Йоська ничего не ответил, повернулся на другой бок и прикрыл свои такие же, как у Чаро, голубые глаза. Ничего нового. Чаро на правах старшего всегда, всю его сознательную жизнь поучал. Может, он так показывал свое превосходство? Возможно, при других обстоятельствах, если бы Чаро не был таким деятельным и напористым, Йоська мог бы быть более активным. Но ведь кто-то должен был в этом доме исполнять роль мягкой игрушки для хозяйки – мамы Сары? Хотя им обоим доставалась доля ласки и тисканий от нее, Чаро чаще удавалось увернуться или сделать вид, что ему позарез нужно по своим кошачьим делам. Ну там покушать или попить водички. Но Йоська точно знал, что его Чаро также млеет и мурлычет ничуть не меньше, чем он, когда хозяйка нежно массирует ему пузико или расчесывает мех влажной щеткой.
Внезапно Йоська приподнял ушки. Кажется, какой-то посторонний звук в квартире появился… Да, так и есть. Йосик встал и, припадая к полу, стал подкрадываться к двери, выходящей на балкон. А там! Какие уж теперь изображения птичек по телевизору? На закрытый балкон через маленькую щель, оставленную между оконными рамами, влетела птичка! Настоящая птичка-синичка!
– Спокойно. Не делай резких движений. А то мы распугаем добычу, – тихо шепнул взявшийся тут же Чаро. Он сейчас был как натянутый лук. Весь напряженный, кончик хвоста так и ходит ходуном. А усы вздрагивают, будто по ним пустили электрический ток.
Коты, встав на задние лапы, припали к стеклу балконной двери. Беззаботная синичка весело скакала в поисках чего-нибудь съедобного. Она даже понятия не имела, какие искусные прирожденные охотники сейчас следят за ней!
Забыв об осторожности, Чаро запрыгнул на подоконник. Но там было не пусто. Стоящая на краю красная в белый горошек чашка хозяйки упала на пол и с веселым звоном разлетелась на несколько частей. Йоська с ужасом уставился на разноцветные кусочки, которые чуть ранее были любимой чашкой мамы Сары. А Чаро едва обратил внимание на этот звон. Зато птичка-синичка наконец заметила за стеклом шоколадную кошачью голову с горящими глазами и вздрагивающими губами, из-под которых время от времени показывались острые клыки прирожденного о-хот-ни-ка! Синичка своими черными глазками-бусинками тоже уставилась в сверкающие глаза Чаро. Это продлилось всего несколько мгновений. После она равнодушно отвернулась и продолжила свою беззаботную прогулку по балкону.
