Я очень хорошо помню, как в свою первую поездку в Египет четверть века назад лежал на палубе прогулочного судна и разглядывал огромные звезды над головой. Внизу тихо плескались нильские волны, от реки пахло тиной и одновременно свежестью. Это была Долина. И ее суть для меня с тех пор вполне определилась: жизнью в Долине управляет Река. А пустыня – это совсем другое. Самые яркие впечатления от пустыни – это всегда контраст. Раскаленное солнце и холодные ночи, сухость, которая буквально выпивает волю, и блестящие после дождя, напоминающие бока гиппопотама скалы. И еще более яркие, чем в Долине, звезды. Гораздо ярче.
За 17 лет работы в Египте и Судане я много жил и в Долине, и на границе с пустыней, ездил по барханам, бродил по каменистым вади[1], скрывался от палящего солнца в тени скальных навесов, ночевал под Млечным Путем, слушал шакалов и ночных сов. «Красная земля» – так говорили о пустыне древние египтяне. Да, это так. «Земля бога» – добавляли они. И это правда: в пустыне, как в горах, другое время, другие ценности и другие люди. По мере накопления опыта жизни и раскопок в Африке меня все больше удивляло, почему тема пустынь так редко проникает в область интересов египтологов? Ведь в Египте она повсюду: в воздухе, на горизонте, в камнях зданий.
Примерный план этой книги сложился три года назад, когда я шел пешком из Дахшура в Саккару: правая нога шагала по траве, левая – по песку. Трава, песок. В одном месте с бархана на картонках катались дети, съезжавшие на них прямо к первым финиковым пальмам, шумевшим под напором весеннего ветра. Этот шелест и крики ребятни создавали разительный контраст с тишиной у пирамиды Пепи II, где я только что бродил. И зелено-бежевая граница, убегавшая вдаль прямо к пирамиде Джосера, казалась такой четкой и при этом такой эфемерной, такой важной и при этом такой незначительной, что вопросов больше не оставалось: о том, как пустыня выглядит из Долины, а Долина из пустыни, надо написать книгу.
Ее бы не случилось, если бы мне не повезло оказаться на археологических раскопках в Египте и Судане. Я благодарен Элеоноре Ефимовне Кормышевой, Павлу Вольфу, Тиму Кендаллу, Эль-Хассану Мохамеду, Массимилиано Нуццоло, Камилу Курашкевичу и Александре Ридель, в чьих экспедициях я участвовал. Отдельно выражаю большую благодарность Павлу Вольфу, Мохамеду Осману и Сами эль-Амину за беседы об археологии и пустынях, а Мартину Одлеру – за доброе общение на некоторые темы, затронутые в данной работе. Я признателен Дмитрию Борисовичу Прусакову и Сергею Вячеславовичу Ветохову за ценные отзывы и комментарии к этой работе, Эдуарду Вагифовичу Мычко за консультацию по геологии, а Алексею Юрьевичу Сергееву за помощь с текстом по древней флоре. Все возможные ошибки, конечно, остаются при этом на моей совести.
Хочу поблагодарить также всех, кто в разные годы помогал нашим проектам в Египте и Судане и продолжает поддерживать работы в Гебель Баркале и Гебель эль-Нуре своим трудом, талантами, средствами или вниманием. Друзья, эта книга посвящается и вам тоже.
Никто в Египте не может избежать присутствия пустынь.
Pick 1991
Слепцы, числом их было пять,
В Бомбей явились изучать
Индийского слона.
«Ученый спор», С. Я. Маршак
В 2021 году мне неоднократно приходилось подниматься по утрам на пирамиду Униса в Саккаре. С ее вершины, где находился нужный для измерений геодезический знак, открывался замечательный вид: на север и на юг до горизонта возвышались пирамиды Гизы, Абусира, Саккары и Дахшура, на западе были бескрайние пески и галечники Сахары, на востоке – некрополь представителей египетской знати, зеленая полоса Нильской долины, а затем – величественное известняковое плато Восточной пустыни. Это и был весь Египет – страна, которую можно охватить одним взглядом. Как справедливо заметил в одной из статей Дэвид Джефрис, «очень немногие представители древних цивилизаций были столь же осведомлены об окружающем их ландшафте, как жители долины Нила»
