Безжизненность.
Диара.
Тяжёлая голова не даёт покоя, но я
всё-таки поднимаюсь, прилагая усилия. Растираю уголки глаз,
переносицу и резко распахиваю глаза. По-другому это сделать не
получается. Только так. Будто что-то мешает им открыться.
— Госпожа! — вдруг всплёскивает
руками блондинка, которую я вижу впервые. — Подождите, не
вставайте! Я сейчас хозяина позову! — и скрывается за дверью.
«О, не волнуйся, — думается мне, — я
пока и встать-то не могу, так что хозяина тысячу раз можно
позвать!» Еле справляюсь с головокружением. Сажусь на кровати,
зевая. Всё тело болит. Кости ломит. Это что-то… Настолько
неприятное, жуткое, что сердце ёкает. В мыслях неожиданная пустота.
Словно и не было никакого страха или беспокойства, хотя я точно
помню, что накануне сильно переживала. Странно.
Интересно, о чём?
Попытка вспомнить не венчается
успехом. Моргаю и вновь прокручиваю последние моменты, но пустая
голова отзывается тяжестью и резкой болью. Хватаюсь за виски и
встряхиваюсь. Нет, пока мне это не под силу.
— Проснулась? — слышу голос и
вздрагиваю. Слишком знакомый.
Подняв голову, смотрю на мужчину с
шрамом на лице. Ясные голубые глаза впиваются в кожу, будто иглы,
но затем вдруг смягчаются.
— Знаешь меня? — спрашивает,
приближаясь.
Мотаю головой, вновь испытывая
головокружение. На этот раз ноги уже свисают с постели, и из-за
самочувствия я чуть не сваливаюсь на пол. Мужчина поддерживает меня
за плечо и заглядывает в лицо.
— Как себя чувствуешь? —
обеспокоенно интересуется.
— Не знаю, — пожимаю плечами. —
Какие-то непонятные ощущения. Тело болит, ноет, а душа… Будто
умерла. Я почти ничего не помню и почти ничего не чувствую. Это
что-то вроде… Апатии? — без понятия, у кого спрашиваю — у него или
у себя. Знаю только одно: мне нужен ответ. — Что со мной?
— Тебя… Убили, — тёмные брови
собеседника на миг дрогнули, а глаза посмотрели совсем уж
жалостливо. — Я вернул тебя к жизни, поэтому твоё тело болит, а
душой ты ничего не чувствуешь. Душу насильно вернули в этот мир,
когда она уже была готова уйти. Это пройдёт. Ты либо привыкнешь,
либо снова будешь что-то чувствовать. У каждого по-разному,
гарантию дать не могу, Дьяра. Прости.
Дьяра? Меня так зовут? Интересное
имя.
— Откуда вы меня знаете? — уточняю,
хмурясь.
— Я — твой отец. Девран. Вампир
высшего порядка. Не помнишь меня?
Боль в голове нарастает, и я
морщусь, отвечая:
— Ничего не понимаю…
Что-то сзади противно пищит и от
этого становится ещё хуже.
— О, нет-нет-нет! — причитает
Девран, обеспокоенно выставив руки вперёд. Успокойся, пожалуйста!
Тебе нельзя нервничать. Как только твоё тело восстановится, я всё
расскажу, обещаю! — слышу уже смутно и теряю сознание.
В глубокой темноте нет света. Одна
лишь тьма и монстры, спрятанные в ней. В какой-то момент понимаю,
что копаю песок детской лопаткой.
— Эй! — раздаётся где-то сверху. —
Тебе помочь, соплявка?
Задираю голову, замечая мальчика на
несколько лет старше меня.
— Чего тебе нужно? — насупившись,
отвечаю. — Опять обижать будешь?
— Не-е-ет, — тянет он. — Папа
сказал, что младших и девочек нужно защищать. А ты ведь и девчонка,
и младше, так что тебя вдвойне защищать придётся!
— Ничего не придётся! — опять
раскапываю ямку в песочнице и недовольно надуваю губки, хмурясь. —
Героем тут заделался что ли?
— Почему же заделался? — оскорблённо
спрашивает мальчик. — Давай дружить? Я — Кир. А тебя как зовут?
— Диара, — отвечаю гордо, поднимаясь
и отряхивая ручки. — Но для близких — Дьяра.
— Красивое имя… — выдыхает Кир
восхищённо. — Да и, вообще, ты очень красивая…
Картинка перед глазами постепенно
блекнет, когда кто-то тормошит меня.
— Дьяра! Просыпайся! — слышу голос
издали и резко вскакиваю, вдыхая воздух.
